Сапер. Том III

— На рыбалку, — ляпнул я, вспомнив назначение катерка.

— В такую погоду? Вы что, издеваетесь? — снова этот же, командир, небось.

— Так мы как в старом анекдоте про охотников — с собой по три бутылки, ружей не брать, из автобуса не выходить.

На лодке заржали в три голоса.

— Из автобуса не… ха-ха-ха, — снова засмеялся старший. — Ну что же, камрады, удачной рыбалки.

Я только собирался облегченно вздохнуть, как проклятая фашистская гадина, всё еще посмеиваясь, добавила:

— Но документики мы у вас проверим. Порядок надо соблюдать. А то вчера ночью чуть не упустили целую лодку с большевиками! — и скомандовал кому-то из своих: — чуть ближе веслом подгреби…

— Ходу, Никанорыч! — крикнул я. — Дави их, бля!

Глава 8

Задавить не получилось. Пока Закуска врубил полную, пока набрали ход — немцы начали первыми стрелять. Тут уж сразу вдарили наши пулеметы. По огневой мощи мы в разы превосходили фашистов — поэтому перестрелка сразу и закончилась. Немецкий катер прошили от носа до кормы несколько раз, снесли все с палубы.

— Прекратить огонь! — закричал майор, первым перепрыгивая через борт. Никанорыч ловко подвел нас к фашистскому катеру, бойцы посыпались вслед за Базановым. Кроме двух. Енот склонился над Сырцовым, приложил руку к горлу:

— Все, отмучился Сашка.

Я пригнув Якова обратно к палубе, перебрался на нос. Пуля угодила Сырцову прямо в сердце. Из груди все еще толчками выплескивалась алая кровь.

— Тут есть раненые, — крикнул с немецкого катера майор

— В воду, — коротко ответил я, закрывая Александру глаза. — Не забудьте оружие и вообще там обыщите все.

Трофеев оказалось не густо. МГ с двумя лентами патронов, пара автоматов. Гранат не было, сухпая тоже оказалось впритык — на ползуба отряду. И чего они такие слабовооруженные вылезли на реку? Нет, не пуганный еще немец. Победы застилают глаза.

— Нам придется сходить на берег, — подытожил Закуска после того, как немецкий катер начал тонуть быстрее. Капитан, тяжело вздыхая, последним перебрался обратно.

— У кого карта?

Подошел майор, достал планшетку. В ней была немецкая карта, взятая на катере.

— Мы здесь. Дальше Чернигов, — Закуска ткнул пальцем в извив Десны. — Надеялся проскочить, но раз здесь уже на подступах патрулируют круглосуточно…

— Вот Брянский лес, — я показал зеленое пятно дальше по реке. — Вот Новгород-Северский. Нам туда.

— Сходим на правый берег, — майор почесал в затылке. — Обходим Чернигов через Подгорное и Пески. Дальше пытаемся опять найти какое-нибудь судно…

— В конце ноября Десна может и встать, — пожал плечами капитан. — Мы последней пташкой шли. Ничего не выйдет.

— Значит, пойдем проселками, — ещё раз подвёл я итог. — Ищите где пристать, и вперед.

- “Максим” придется оставить, — Базанов глазами нашел нашу кормовую огневую точку. — Не утащим.

— Притопите его.

Катер Закуски топить не стали. Просто загнали в плавни, поставили на якорь и закидали ветками — рядом проплывешь, не заметишь.

Потом хоронили Сырцова.

— Хорошая земля досталось Сашке, — из могилы вылез Махно, воткнул рядом саперную лопату. — Чернозем.

— Не промерзлась?

— Нет, даже не промокла, сверху только немного.

Мы уложили Сырцова, щелкнули в холостую курками пистолетов и автоматов. Я построил отряд и пока Махно с Быковым зарывали могилу, сказал:

— Наша первая потеря. И не последняя. Каждый из нас может быть следующим. Если не чувствуете в себе сил… уходите сейчас. Авось, сами дойдете до фронта, — я выразительно посмотрел на Якова, намекая, что к нему это не относится. Сына я должен сдать Сталину лично. — Дальше будет тяжелее.

Никто не отказался, даже взглядом не вильнул. Отряд потерял одного бойца, а приобрел трех — Якова, капитана и Елисея. Можно воевать!

Мы навьючили на себя все, что только можно — два пулемета с патронами, ящик сухпая, рацию Анны. Никто не остался без поклажи. Даже подпольщица тащила на себе баул с перевязкой, лекарствами, что надергала с немцев. Кроме того несли и всю немецкую одежду — шинели, ремни, шапки. Авось пригодится.

Сначала шли вдоль реки, потом начали забирать правее — благо Енот нашел натоптанную тропинку.

— Петр, я тут журнал боевых действий отряда завёл, — майор выставил головной дозор, тыловой, догнал меня.

— Отлично.

— Записываю кто в чем специалист. Пригодится.

Ага. Вот для чего он этот разговор завел.

— Тебе интересно, кем я был до того, как стал адъютантом у Кирпоноса?

— Я и так знаю — сапером.

— Военинженером.

— А где служил?

И что ему рассказывать? Ясно, что не про меня настоящего, запорожского. Значит, про Соловьева. А что я про него помнил?

— Я окончил Мичуринское военно-инженерное училище. Поступил курсантом, выпустили лейтенантом.

— Хорошо учился? Это где, под Тамбовом?

— Там. Учили как всех. Три батальона, казармы…. Командиром батальона у нас был подполковник Рябов, а начальником училища — подполковник Коковцев Николай Иванович. Хороший мужик, часто прощал залетчиков. У нас был свой переправочный парк, — я вздохнул, вспомнил учебу под Ровно. — Давали тактику, саперное дело, минирование и разминирование. Подрыв объектов. Ну и мосты, переправы.