Санкция Айгер

Самостоятельный промежуточный подвид составляли киноактеры. Не располагая достаточными финансами для того, чтобы влиться в элиту, они компенсировали это своей узнаваемостью и приметностью, что придавало им ценность в глазах всех, кто жаждал, чтобы его видели и о нем читали. Актеров рассматривали не как людей, а как некое общественное достояние. В этом смысле они напоминали гонщиков — участников состязаний на Большой Приз.

Одно исключение из общего статуса представителей киномира составляла команда из мужа и жены, которые благодаря накопленному богатству и личной наглости выделялись во вполне самостоятельные «сливки общества». Как только они прибыли в отель — а прибытие сопровождалось большим шумом и треском, громкими приветствиями случайных знакомых и показной раздачей сверхщедрых чаевых, — актеры совершили две рекогносцировочные вылазки к альпинистам, обе из которых были должным образом отбиты. Актер отреагировал на неудачу с героическим смирением, актриса же очень театрально обиделась, но вновь обрела апломб, узнав, что и жена греческого купчины преуспела ничуть не больше.

Очень отличалась от Айгерских Пташек совершенно обособленная от них небольшая группа молодых людей, привлеченных в Кляйне Шайдегг слухами о предстоящем восхождении. С ними единственными альпинисты общались и только к ним относились с симпатией. Скромными парами и тройками молодые скалолазы приезжали на поездах и мотоциклах из Австрии, Германии и Франции и ставили желтые и красные палатки на лугу или снимали комнаты в кафе подешевле в Альпиглене и Гриндельвальде. Чувствуя себя неловко среди богатых постояльцев отеля, они шепотом отзывали Бена в сторонку, пожимали ему руку и бормотали добрые пожелания. Многие из них совали Бену в ладонь бумажки с адресами или указаниями, как найти их палатку. Сразу после этого молодые люди тут же уходили, неизменно отказываясь от предлагаемых угощений. Эти записки предназначались Бену на тот случай, если возникнет необходимость собрать спасательный отряд. Всем, этим ребятам была хорошо известна репутация бернских проводников, и они знали, что человек может замерзнуть на скале, пока будут улаживаться все финансовые вопросы. Те, кто посмелее, обменивались рукопожатиями с Джонатаном или Андерлем — теми участниками восхождения, о которых они читали в альпинистских журналах. Карлу это сильно не нравилось.

За завтраком Андерль забавлялся глазной перестрелкой с двумя болтушками, приехавшими с каким-то коммерсантообразным типом с зычным голосом и склонностью оказывать знаки внимания посредством хватательных движений. Коммерсант недвусмысленно выражал свое недовольство завязавшимся флиртом, и это еще больше раззадоривало Андерля.

Бен с отеческой хитрецой заметил Андерлю:

— Давай-ка полегче, малыш. Тебе все силы на горке понадобятся.

Андерль ответил, не сводя глаз с девиц:

— На горке-то мне понадобятся только руки и ноги.

Джонатан допил кофе и встал, пообещав присоединиться к остальным в номере у Бена через полчаса и вместе разобрать маршрут, предлагаемый Карлом. Поднялась и Анна — она не собиралась без толку тратить время на предстоящем разборе маршрута. Они вместе вышли в вестибюль, и Джонатан забрал почту. На одном конверте не было ни штампа, ни марки. Поэтому именно этот конверт он вскрыл первым и просмотрел содержимое. Это было приглашение от греческого купца и его американской жены на ужин в узком кругу. При этом упоминалось (округлым и красивым почерком жены), что недавно они приобрели множество картин на аукционе Сотби. Она была бы просто в восторге, если бы Джонатан взглянул на их покупки и произвел оценку. Она напоминала ему, что однажды он оказал аналогичную услугу ее первому мужу.

Джонатан подошел к стойке и поспешно написал записку. Он упомянул, что оценка картины для него — дело профессиональное, а не светское, и добавил, что вынужден отклонить предложение отужинать, поскольку будет занят подготовкой к восхождению и, помимо того, страдает мочеизнурением.

Анна с усмешкой смотрела на него из противоположного угла лифта, и глаза ее лучились морщинками.

— Это, должно быть, доставило вам удовольствие.

— Вы подглядывали через плечо?

— Разумеется. Вы, знаете ли, очень похожи на моего мужа.

— Неужели он отказался бы от приглашения таких людей?

— Никогда. Он не мог бы не принять приглашения — исходя из его представлений о себе самом.

— Тогда чем же я на него похож?

— Вы тоже не предоставили себе выбора. Ваше представление о себе самом заставило вас отказаться. — Она задержалась у дверей своего «люкса». — Не угодно ли зайти на минуточку?

— Спасибо, пожалуй, нет.

Она пожала плечами.

— Как хотите. Сегодня у вас, кажется, предостаточно возможностей отвечать отказами.

— Если я правильно разобрался в языке знаков, я все равно не тот, на ком вы остановили свой выбор.

Она вскинула брови, но не ответила.

— Я полагаю, что это Карл, — продолжил он.

— И вы также полагаете, что это вас каким-либо образом касается?

— Мне предстоит с ними обоими штурмовать гору. Будьте осмотрительны.

— Мне казалось, что вы обычно берете плату за свои оценки.