Сандро из Тифлиса-2. Сытые годы

Но сегодня поутру состоялось совещание, по обсуждению путей движения государства Российского в светлое будущее. В сем мероприятии, кроме Михаила Николаевича и меня приняли участие военный министр Милютин, граф Воронцов-Дашков, как руководитель Священной дружины, преобразованной, фактически, в ЧВК, один из важнейших военных фигур, поддержавших меня в противостоянии с Николаем и его зарубежной кликой, генерал-фельдмаршал Скобелев, новый военно-морской министр, контр-адмирал Тыртов[2], новый начальник только что созданного Специального корпуса Российской империи, объединившим жандармский корпус, контрразведку и разведку Генерального штаба, еще один попаданец, полковник Полковников (представленный к генерал-майорским погонам и Георгию третьей степени за спасение государя), новый глава кабинета министров Вячеслав Константинович фон Плеве, новый министр иностранных дел, Николай Павлович Шишкин. Назначение последнего на эту должность состоялось благодаря его твердой позиции по сохранению равновесного состояния в отношениях с Францией и Германией, совместно с активным противостоянием английской дипломатии. Николай Павлович являлся противником как чрезмерного сближения с Германией, на чём настаивал его предшественник, Гирс, так и заключения «сердечного союза» с Парижем[3].

Совещание начал сам император Михаил Николаевич. Было видно, что лечение (как и общение со своими близкими — не только женой, но и приехавшими детьми, всеми, кроме Николая) пошло ему на пользу. Государь избавился от хандры, посвежел, хотя нездоровая бледность еще свидетельствовала о том, что он ещё не полностью победил недуг, но выглядел тем самым энергичным трудоголиком, которым всегда был по жизни. И ТОЙ, и ЭТОЙ. Несколько минут он принимал поздравления с возвращением из плена и выражения верноподданнических чувств, которые прозвучали искренне, без фальши и немного даже растрогали.

— Господа, прошу вашего внимания! — произнёс Михаил, как только все расселись по своим местам и в зале офицерского собрания установилась тишина. — Сначала хочу известить вас о переменах, кои вызваны моим возвращением к работе. С перестановками в кабинете министров вы уже ознакомлены. Позвольте представить нового начальника Генерального штаба, генерал-фельдмаршала Михаила Дмитриевича Скобелева.

Теперь присутствующим наличие в составе участников совещания прославленного белого генерала стало совершенно понятным.

— Теперь о планах на ближайшее будущее. Мой сын Александр прекрасно проявил себя в хаосе государственного переворота. Как соправитель империи он сумел обойти сложные подводные камни и вывести корабль государственный из сильнейшего кризиса. Посему, решили мы, оставить за ним титул соправителя сроком на пять лет, после чего ему будут переданы бразды управления империей. Я же отойду от дел, буду помогать советом, да писать мемуары. А вдруг блесну еще литературным талантом.

Эту шутку государя все восприняли соответствующе, Михаилу удалось немного разрядить напряженную обстановку. На меня же смотреть стали как-то по-другому, более оценивающе, что ли.

— Государю не гоже быть без супруги, поэтому скажу о том, что в ближайшее время будут завершены соответствующие переговоры, но пока не будем торопить события. Учитывая, что мое возвращение делает нелегитимными все перестановки в государственном аппарате, равно как и все указы, я подтверждаю те из них, что были приняты соправителем Александром и отменяю те, на коих стоит подпись второго соправителя — Николая. По поводу моего старшего сына хочу сказать, что он был введен в заблуждение врагами, в частности, агентами Ватикана и Лондона, в чем сейчас раскаивается. К сожалению, потрясения последних лет вызвали расстройство здоровья Николая Михайловича, и он принял окончательное решение отрешиться от мирской жизни и принять постриг. Я не имею права препятствовать сознательному выбору человека, которого планировал сделать наследником империи. Это решение его служить нашему Господу. Бог ему судья, а я не буду!

Сказав эту фразу, Михаил перекрестился, глядя на иконы, выставленные в Красном углу офицерского собрания. Неожиданно все поднялись в едином порыве и произнесли молитву Господу Богу нашему, истово осеняя себя крестным знаменем.

— Посему принято мною решение, которое поддержала вся семья Романовых, после торжественного въезда в столицу Александр становится пока что только лишь товарищем председателя кабинета министров, его обручение с невестой и свадьба состоится в срок до апреля сего года. После чего в июне состоится коронация Александра как моего соправителя в храме Христа Спасителя. А через пять лет, если я доживу, торжественная коронация Александра как императора Российской империи. Надеюсь, к этому времени Господь подарит ему наследника.

Сделав небольшую паузу, государь несколькими глотками осушил стакан воды. стоявший на трибуне, который я тут же заботливо наполнил повторно водой из графина, когда Михаил отставил пустую тару. После нескольких глотков, освежив горло, император продолжил: