Сандро из Тифлиса-2. Сытые годы

Далее, он немного откашлялся и негромко, но хорошо поставленным голосам начал говорить, чётко, лаконично излагая факты, имена, события. Буквально через минуту, мой скептицизм, сдобренный толикой иронии, сменился удивлением и уважением к его святейшеству, а также появилось желание узнать, кто у святых отцов отвечает за разведку и контрразведку. Очень быстро он вычислил «кто виноват» и даже подсказал возможный вариант решения вопроса: «что делать». Ни на что не намекая, патриарх и присоединившейся к нему протопресвитер военного и морского духовенства Желобовский напомнили, как в аналогичной ситуации действовал когда-то мой великий предок Император Пётр Алексеевич. Кстати, именно на этом этапе разговора у Сандро разгорелись глаза, и он всем своим видом показывал полное неодобрение сего варианта решения проблемы. И теперь эта пара священнослужителей ожидала, что ответствует государь на их коллективный призыв.

Меня просто взбесило то, что святые отцы выставляют виновником всего моего сына и заговорщиков, а сами вроде бы и не причём. Но данные расследования, проведенного службами безопасности показали, что архиепископ Санкт-Петербургский в заговоре был замазан по самые уши и принимал в нём живейшее участие. Без его «активной жизненной позиции» вряд ли получилось похоронить государя практически на второй день после смерти, не проведя приличествующих статусу обрядов, не дождавшись появление членов семьи! Это ли не прямое участие в заговоре? Не убедиться, кто лежит в гробу? Ладно, митрополит Исидор стар, почти девяносто лет, но его ближайшее окружение имело слишком интимные связи с представителем англиканской церкви в Санкт-Петербурге. В своё время пресвитер этой церкви был удалён из тогда еще столицы из-за слишком активного участия в шпионских делах. Но община англиканская, состоящая из купцов, учителей, мастеровых и прочая… осталась. Как и остался молитвенный дом. А то, что именно через эту общину и английский клуб распространялись щупальца невидимого влияния островного государства на нашу империю, совершенно ясно не только любому жандарму, но и рядовому обывателю.

— Не кажется ли вам, господа и святые отцы, что наша беседа зашла не совсем в те эмпиреи? С момента моего возвращения прошло уже не один день и не она неделя, а церковь, которая причислила меня к лику усопших делает вид, что я всё ещё мёртв, вам не кажется, что с мертвецами не разговаривают[2]? За это время не последовало никакой реакции от матушки-церкви. Хорошо, что хоть заупокойные по мне служить перестали, да поминать меня всуе…

Эта речь не пришлась нестриженым по нраву.

— Мы в тайне всегда молились за ваше спасение. Государь. — брякнул патриарх, на этот раз явно не подумав. Ибо прозвучало это примерно так: а вы знаете, как храбро на кухне шепотом мы боролись против советской власти? Позиция так себе. Увидев мою багровеющую физиономию, старик сообразил, что завернул куда-то не туда разговор, и постарался исправить ситуацию.

— К сожалению, некоторые служители церкви действительно подались влиянию Сатаны и совершили неблаговидные поступки, введя Святую и апостольскую церковь в заблуждение. Мы проводили свое расследование, к сожалению, не могли привлечь для этого достаточно сил и средств.

И на столе образовались несколько листков бумаги, которые я прочитал. Вот только числа на протоколах стояли этого года! Интересно монахи выплясывают!

— Скажи, отче, а почему эти протоколы подписаны этим годом?

Ответ дал Желобовский.

— Прискорбно сие, но расследование мы начали, как только появились слухи о твоем возвращении, государь, до того времени Святая церковь пребывала в неведении.

А вот тут моё мнение о разведке церкви упала до нулевой отметки.

— И что же? В свете этих сведений? — решил я подтолкнуть обтекаемую речь моих визави к чему-то более существенному.

— Государь, к сожалению, в руководстве церкви нет единодушия относительно того. какие обряды необходимо провести, чтобы считать вас снова живым и признанным государем. — сообщил мне патриарх, уставившись глазами в пол.

— Большая часть склоняется к необходимости новой коронации, как это сделал Ричард Львиное Сердце по возвращению из плена. — добавил пресвитер армии и флота.

— В плену Ричард дал оммаж[3] императору Священной Римской империи, чем поставил себя в роль вассала. Новая коронация освободила его от этой клятвы. Я никому никаких клятв в плену не давал!

— Но тогда мы сталкиваемся с непреодолимым препятствием, думаю, для его решения необходимо собрать Собор и решить всем собранием духовных лиц империи, что делать с этим вопросом. — в раздумьях пробормотал первый патриарх нового времени, кажется, что пора выбрать второго.