Сандро из Тифлиса-2. Сытые годы

Накануне первого января пришло два важных сообщения: первое — это по телеграфу прислали зашифрованный отчет о миссии Полковникова. Самое главное, пришло подтверждение личности Михаила — это действительно попаданец, мой ученик, Александр Михайлович Конюхов. За время общения Николай Степанович пробил несколько вопросов, которые мог знать только попаданец и никак иначе. Так что самое главное — миссия закончилась успехом. Но сразу же возникли и серьезные вопросы, в том числе и юридического плана: официально государь Михаил Николаевич Романов признан умершим. Сейчас на троне я, в качестве соправителя, а вот второй соправитель, Николай Михайлович — старший сын царя, хотя и не при делах (фактически, под домашним арестом), но все-таки соответствующий статус имеет. Более того, раз жив Михаил, то и моё положение как соправителя становится недействительным. Коллизия! Мать её так и разэтак! Нужна правильная юридическая процедура возврата императора к власти! И самый сложный вопрос: кого этим озадачить? Ибо известие о возвращении государя более чем секретна и выпускать ее до поры до времени в информационное поле планеты — вещь недопустимая. Всему свое время! И надо точно решить, когда и как это осуществить. И самое главное, необходимо встретиться с Учеником и решить: что мы делаем дальше. Как говориться, любимые вопросы российской интеллигенции: что делать? и кто виноват?

А разработать план маршрута? Куда его привезти? Где расположить? Что делать сначала: дать осмотреть медикам и время на приведение здоровья в порядок (в присланной шифровке говорилось об относительно плохом физическом и весьма тревожащем психологическом состоянии императора)? Я давно понимал, что рано или поздно придется рубить Гордиев узел проблем, который скопились перед троном, но, чтобы именно сейчас и именно мне, этого я не планировал.

Впрочем, у каждого императора, даже если он соправитель, есть свой штат слуг, имеются они и у меня, причем достаточно надежные. Сам отбирал. Дело в том, что созданию именно Команды я времени уделял более чем достаточно. Отбирал, вспоминал сведения из моего времени (а мне их вложили в голову немало, да и я как-то был в курсе основных действующих лиц эпохи). Но первым в кабинет вошел один из моих адъютантов, он принёс пачку рождественских поздравлений от частных лиц, с которыми меня сводила судьба за мою короткую жизнь в этом теле.

— Спасибо, Василий Игнатьевич, оставляйте, я просмотрю. Ххе… вот уж не ожидал. Очень быстро среди этой горы словесной шелухи я нахожу настоящий бриллиант: открытка из Швейцарии с пасторальным видом: домик в горах и три женщины с огромными вязанками хвороста за спинами каждой из них. Что за надпись? На французском языке.

«Даже усталость не может прекратить вечное движение, ибо движение — это жизнь, а его отсутствие –это смерть».

(вот такая открытка 1890 года из местности Вале в Швейцарии)