Самый темный соблазн

Это означало одно из двух. У Париса уже был секс с ней, поэтому не осталось никаких преград. С момента их расставания прошёл всего лишь час. Поэтому, это могло означать, что Парис был быстр с кульминацией, а принимая во внимание, сколько женщин у него было, Уильям мог поставить на то, что парень мог продержаться всю ночь и ещё немного.

Второй вариант был более правдоподобным, но всё же маловероятным. Парис не собирался ничего делать с этой девушкой, а хотел всего лишь её спасти.

Но почему он хотел её спасти? Если на то пошло, почему с каждой проходящей секундой он выглядит недовольнее, чем когда-либо? Должно быть, Сиенна отвергла его симпатичную задницу?

"Невозможно", – подумал Уильям. Она сжимала руку Париса так же отчаянно, как он сжимал её.

Уильям пристально осмотрел её. Сиенна была бледная, лишь веснушки составляли резкий контраст. Её ноги дрожали. Хм. Изучив её, Уильям задался вопросом, что нашёл в ней Парис.

На первый взгляд и, чёрт, да и на второй, Сиенна казалась обычной. Однако, когда Уильям пригляделся повнимательнее, заметил её изящную фигурку. К тому же, у Сиенны были большие и невероятно красивые глаза – чудесная смесь изумруда и меди.

Её волосы – водопад локонов цвета красного дерева, струящихся по спине. А губы... о, да, Уильям и сам бы совершил несколько преступлений, только чтобы эти губки обхватили его член.

Сиенна была стройной, с маленькой грудью, лёгким весом, но, чёрт возьми, если она не взывала к каждому инстинкту защитника, которым обладал мужчина.

– Ты и дальше собираешься таращиться на неё? – снова рявкнул Парис. На этот раз в его словах звучала угроза очень реального нападения.

Теперь Уильям сомневался, что его лицо станет единственной частью, нуждающейся в восстановлении. Его любимый отросток станет потенциальной жертвой нарезки вдоль и поперёк. Вооот так.

Величайший бабник времён чертовски ревновал женщину, которая когда-то желала его убить. Кстати, о возмездии. Разве не это специализация Гнева?

Парис шагнул к Уильяму, усиливая угрозу.

– Я задал тебе вопрос.

Уильям прекратил улыбаться и поднял руки, признавая поражение. В голове вертелись вопросы. Насколько сильно Парис хотел эту девчонку? Сожалел ли, что пришёл сюда? Какое влияние оказывала Сиенна на его эмоции? Состоял ли план по-прежнему в том, чтобы войти, выйти и избавиться от неё? Лишь один способ это узнать.

– Отвечай, – рявкнул Парис.

– Нет, – ответил Уильям. – Я не собираюсь таращиться на неё.

Воин издал рычание. Они оба знали, что он подразумевал этим нечто большее.

Хорошо. Возможно, Уильям выживет после того, что дальше последует, а может и нет.

– Мне нравится твоя футболка, – сделал он Сиенне комплимент. – И нравятся твои штаны.

На ней была простая, заляпанная грязью, рваная белая футболка и мешковатые штаны. На теннисных туфлях не было шнурков.

– Я... Спасибо? – Сиенна в замешательстве нахмурила брови.

– Могу я сделать предложение по гардеробу?

Не успела Сиенна ответить, как Парис снова зарычал, молниеносно протягивая руку и обхватывая горло Уильяма, а в голубых, как океаны глазах появились вспышки красного.

Нет, радужки Париса больше не были голубыми. Они стали чёрными, никакой разницы между зрачками и остальной частью.

– Ты сейчас намекаешь на то, что её одежда будет выглядеть лучше на полу твоей спальни?

Так. Много. Веселья.

– Кто? Я? – Уильям не мог дышать, поэтому прохрипел эти слова. Нет, Парис не сожалел о том, что оказался здесь.

– Парис, – совершенно спокойно произнесла Сиенна. – Знаю, что не имею права просить об этом, но мог бы ты не убивать его? Я не фанатка ароматов гниющего тела.

Крепче... крепче... затем давление ослабло, и вовсе пропало.

– Показывай, что нашёл.

Интересно. Сиенна обладала большим влиянием. Уильям задался вопросом, понимал ли Парис насколько большим... и что именно воин думал о развитии событий. Но независимо от этого, Уильям рассчитывал, что план сведётся к варианту избавления от неё.

Никакие отношения не продлятся без доверия, а между этими двумя не было и даже искры его. Даже когда Парис смотрел на Уильяма, как на кусок говядины, который требуется нарезать на обед, он продолжал обнимать Сиенну, словно боялся, что она убежит, или сама нанесёт удары.

– Пойдёмте, иначе будете злиться, что я не показал это раньше. – Уильям развернулся и зашагал по коридору, а затем по лестнице на третий этаж. Ему не требовалось оглядываться, чтобы знать, что пара следовала за ним. Громкие шаги Париса напоминали бежавшее в панике стадо буйволов.

Уильям замедлил шаг, и Парис поравнялся с ним. В какой-то момент воин поднял Сиенну на руки. Она покоилась в колыбели его рук, обернув себя крыльями и положив голову во впадинку между шеей и ключицей Париса. Ещё более интересным являлся тот факт, что она не стала оказывать сопротивление.

Сиенна встретилась твёрдым как скала взглядом с глазами Уильяма.

– Рядом с тобой Гнев соблюдает тишину. Он не показал мне ни одного из твоих имеющихся грехов. Как такое может быть?