Самый обычный день

Лола пила кофе в полном одиночестве и смотрела, как бойкие воробьи склевывают крошки с асфальта, прыгая у ног сидящих на улице коллег, как взлетают прямо на столики и, вереща, выхватывают кусочки хлеба со скатерти, устраивая драку в воздухе.

Стефано ушел поработать с техниками, у Даны, которая весь предыдущий день продержалась на лекарствах, опять поднялась температура, а телефон Николы не просто не отвечал, а был отключен!

Лола могла только догадываться, что Никола пошел в полицейский участок, так как, когда проснулась, его уже не было в номере.

Все рассуждения Капелини о невиновности Дембы сегодня уже не казались ей такими явными. «А что, если ребенка убил сенегалец вместе с Манолой? Ну и что, что она тетя Андреа, бывает, и еще более близкие родственники убивают! Очень похоже на правду, что Манола и Демба были любовниками, но почему это снимает с них подозрения? Мотив? – здесь Лола запнулась. – Андреа увидел что-то, что не должен был видеть? Но что?! Единственно, что приходит в голову, это манипуляции с наркотиками, которыми славилась именно сенегальская диаспора, но если Манола вполне могла быть втянута в это грязное дело по продаже «дури», то каким образом маленький мальчик мог распознать, что это наркотики? Но догадаться-то мог, конечно, – сама себе ответила Лола, – сейчас и в десять лет дети знают все, что надо и что не надо. Но больше, конечно, что не надо», – произнесла она вслух.

Лола допила кофе и прикидывала, не заказать ли еще, как неожиданно пискнул мобильник. Это было сообщение от Светы: «Геном ДНК, отобранный из цементного песка с майки Андреа и со дна канала рядом с трупом ребенка, полностью совпал с ДНК Дембы».

«Так!.. Это уже не отпечатки на стенах мельничного строения, которые Никола объяснил любовными отношениями Манолы и Дембы, а биологические следы рядом с телом и на самой одежде мальчика!» Лола осторожно оглянулась – за столиком у самого выхода сидели журналисты местного телевидения «Риеджо Калабрия», на улице на самом солнцепеке поджаривалось несколько человек с Первого канала, все выглядели спокойно и никуда бежать пока не собирались. «Так… – повторила она про себя. – Судя по безмятежной тишине в баре, среди коллег об этом никто еще не знает. Значит, все-таки Демба! Ошибся Капелини, да еще как! Надо срочно договариваться о прямом эфире, пока кто-то еще не перехватил эксклюзив!»

Она медленно поднялась, тихо отодвинула барный стул, сладко улыбнулась сослуживцам и, только оказавшись на лестнице, рванула к себе через две ступеньки, изо всех сил стараясь не топать.

– Стефано! – прошипела она в телефон, открывая дверь номера. – Звони на студию, проси эфир срочно!.. А вот и нет, не прав оказался Капелини!.. Сделай мне подборку из вчерашних интервью с местными!.. Да, я помню, что там кот наплакал, ну что есть!.. И готовьтесь к выходу, на этот раз к мельнице поедем!

Лола заметалась по комнате, схватила сумку, кинула ее обратно, вбежала в ванную, нанесла серые тени на веки, чтобы не терять время потом с гримершей, быстро расчесала волосы, тряхнула головой, чтобы легли естественно, услышав шум с улицы, подскочила к окну – журналисты, громко переговариваясь, торопливо выходили из бара, кто-то уже сел в машины, кто-то на ходу готовил аппаратуру.

«Черт! Неужели опять утечка информации?!» Лола хлопнула дверью, скатилась вниз по лестнице, в холле встретила негромко беседующих коллег.

– Это что за переполох, не знаешь?

– Да местный народ опять лагерь беженцев громить собирается, вчера их как-то сумели успокоить, а сегодня снова встрепенулись! Полиция на месте топчется, никакого шевеления, вот все и побежали «движуху» снимать.

– Я бы сказал, что всех подряд в застенки метут, а толку никакого!

– Они вышли на улицу.

Значит, не знают еще про ДНК, отметила Лола, но счет идет на минуты, так как, скорее всего, это журналисты не знают, а местных уже осведомил кто-то, недаром они на погром поехали! Нет времени, совсем нет!