Самый безумный из маршрутов

Мне нужно было вернуться в мир, найти обратную дорогу в мир, найти кого-нибудь, кому могу доверять и кого могу любить. Я твердо была уверена, что не умру здесь одна. Я собиралась найти свое место, безопасную территорию, свою любовь.

«Ты справишься, Дебби, ты справишься», – сказала я громко.

Я сделала большой шаг по гладкому склону. Носок моей кроссовки отпечатался на льду, там, где я встала. Нога у меня дрожала. Я никак не могла сделать следующий шаг. «Хорошо, хорошо, – говорила я себе. – Хорошо». Я уставилась на переднюю ногу, чуть не падая и стараясь сдержать равновесие, нога сильно тряслась. Я не глядела на спуск глубиной 50 с лишним футов, но видела бездну. Всей своей правой стороной я чувствовала открытое пространство.

Еще десять шагов и все, говорила я себе. Одна десятая уже пройдена. Хорошо. Десять маленьких шагов. Я снова шагнула – второй шаг – и тут же сделала третий, два резких усилия. «Ты смогла это, Дикая», – сказала я, чувствуя, как колотится мое сердце. Еще семь шагов, может быть, даже шесть. Тогда я посмотрела вниз. Я наклонилась вперед – руки были опущены к снежной поверхности – и поскользнулась, быстро покатилась, забила ногами и остановилась.

Я находилась на середине склона. Я была в порядке. Ноги и колени уперлись в снег, пробив ледяную корку. На бедре была кровь от пореза острой кромкой. Кровь выглядела как красный лишайник на льду. Я была в порядке. Мои бедра были розовыми, как у ребенка, и пульсировали, щиколотки горели и тряслись.

Если бы я не смогла задержаться, я бы набрала больше скорости, набила шишки, свалилась на камни и разбилась. Я бы погибла.

Я стала пробираться обратно наверх к цепочке своих беспорядочных следов в ледяной корке и преодолела 12 или 15 футов, на которые скатилась; льда на пути больше не было. Я пробралась назад к верху желоба, на середине пути, пробивая носком кроссовки плоский ледяной выступ и нащупывая прежний след, ставила ступню в отпечаток размером с ладонь, переступала, выпрямляла шаткие колени, выпрямлялась сама, опять дошла до деревьев; кровь у меня кипела, еще текла из раны, но я была уже в большей безопасности.

«Счастливая девочка, Ребенок». Благодаря своим красивым счастливым звездам.

Я шагала по сухой тропе, медленнее и осторожнее. Я остановилась и села. Я подожду кого-нибудь, кто меня догонит. Прошло всего около десяти минут, и из-за деревьев вышел мужчина. Ледяная Шапка. И Эдисон. Боже. Спасибо, боже. Они были не так далеко. Они мне слишком надоели, однако теперь, на крутом снежном поле, это чувство исчезло. Гнев по отношению к Эдисону ослаб с нашей последней встречи, забылся, его заглушили мой сильный страх и одиночество. Мне больше не была ненавистной мысль о том, чтобы идти вместе с Эдисоном; сейчас я даже не хотела его потерять. Тропа с ними казалась намного безопаснее, чем одинокое блуждание до самого конца.

Эдисон толкнул меня: «Я прошел с парой одних и тех же парней всю Аппалачскую тропу, – сказал он. – Мы прошли от чертовой Джорджии до Мэна вместе. Вот так все и случается». Он ткнул меня в верхнюю часть спины локтем. «Мы мушкетеры на длинной дороге, – сказал Эдисон, теперь схватив мой локоть; я вывернулась из его захвата. – На этом пути».

Мне стало интересно, означало ли это, что он теперь хорошо относится ко мне.

Мы шагали вниз, все время вниз по Тропе Тихоокеанского хребта, радуясь, что снова идем по сухой земле, радуясь телам друг друга. Мы спускались вниз в город Айдиллуайлд у тропы.

В городе мы опять сняли один номер, но на этот раз с гостиной, в которой стояла выдвижная кровать, и отдельной спальной комнатой, дверь которой запиралась. Она была просторная. Ледяная Шапка, казалось, чувствовал себя неуютно в этом пространстве; он не смотрел на меня, а встал на колени в маленькой кухне и стал вычищать мусор из своей чистой сине-желтой ноши.

Упаковки с брикетами мюсли, обернутый в пленку его европейский сыр, старый полиэтиленовый пакет, плотно забитый промасленными упаковками крекеров из муки грубого помола и пачками от хлебцев «Васа». Он казался слишком поглощен своим занятием, но при этом покраснел. Я тоже зарделась. Эдисон стянул с себя футболку, бросил ее на диван, снова взял.

Мы все знали, что будет дальше. Ледяная Шапка и я разделим постель.

Глава 10 Волшебство на тропе

Ледяная Шапка мылся в душе. Я расчесывала волосы. Я принимала ванну, пока он брился. Хотя мы потягивали красное вино – я ощущала его приятное тепло, – глаза мои не затуманились. Ледяная Шапка повязал банное полотенце вокруг талии, и через промежуток между занавеской душа и белой кафельной стеной я видела, как он наклонился к зеркалу. Я согнулась в ванной и терла руками щиколотки, соскребая грязь; в воде образовывалась коричневая пена. Быстрым ударом ноги я ударила занавеску, и она приоткрылась. Я гладко побрила ноги и отмокала в ванной, чувствуя тепло и спокойствие. Я ждала, когда он заглянет через занавеску, но Ледяная Шапка смотрел в зеркало, на пол – только не на мое обнаженное тело.