Наставник сказал: «Умного не ввести в заблуждение, человеколюбивый не предается печали, мужественный не испытывает страха».
Кун-цзы сказал: «Если благородный муж не степенен, то не может внушать уважения у людей, потому что наружная легкость доказывает отсутствие фундаментальности внутренней. Главное для мужа — преданность и верность».
Луский князь Ай Гун спросил Кун-цзы: «Платье, которое на вас, Наставник, это, наверное, особенное одеяние ученого?» Наставник ответил ему так: «Я родом из царства Лу и потому ношу платье с широкими рукавами, а долгие годы жил в царстве Сун и потому ношу головной убор светлого мужа. Я слыхал, что мудрость благородного мужа должна быть всеобъемлющей, платье же должно быть таким, какое принято носить в народе. Не знаю, что это такое — платье ученого».
Наставник сказал: «Не следует ни мгновения беспокоиться о том, что люди тебя не знают, лучше беспокойся о том, что ты совсем не знаешь людей и не можешь различить хорошего и дурного».
Цзы Гун спросил: «Каков из себя благородный муж?» Наставник отвечал: «Тот, кто предшествует своим словам делом и уже после последует делу словом».
Наставник сказал: «Человек прочитает весь «Шицзнн», а поступит на службу, так не поймет ничего; отошлют его в чужое государство, а он не в ответе за него. Хотя он и знает триста стихов, но какая от этого ему польза?»
Цзы Лу спросил: «В чем состоит правление?» Наставник отвечал: «Будь примером своему народу и трудись для него беспрестанно». Цзы Лу попросил разъяснить эти слова и Наставник отвечал: «Не ленись».
Наставник сказал: «Благородный муж спокоен, но не горделив, подлый человек горделив, но беспокоен».
Шэ Гун в разговоре сказал Наставнику: «У нас в деревне жил прямодушный человек; его отец унес барана, а сын засвидетельствовал против него». Конфуций сказал: «Наши прямодушные отличаются от этого: отец прикрывает сына, а тот — отца; это наше прямодушие».
Цзы Ся, ставший правителем города в Лу, спросил о правлении. Наставник ответил: «Не торопись, гонясь за малой выгодой; если будешь торопиться — не сможешь постигнуть суть дела, если будешь видеть малую выгоду, не увидишь большой».
Наставник сказал: «Ежели кто может править себя, то почему он не может править государством? А если не можешь исправить себя, как тебе править других людей?»
Наставник сказал: «Послать в бой необученный народ — значит бросить его понапрасну на погибель».
Конфуций сказал: «Расточительный — непокорен; бережливый — скареден; уж лучше быть скаредным, чем непокорным».
Сы Бай спросил: «Знает ли князь Чжао Гун ритуал?» Наставник сказал: «Знает». Когда Конфуций удалился, Сы Бай поклонился Ума Ци и сказал ему: «Я слышал, что благородный муж беспристрастен; но ведь и он проявляет пристрастие! Князь, взяв жену в уделе У — однофамильном с ним уделе — и назвал ее: У Мэн-цзы (первая госпожа из У). Так уж после этого, если князь знает ритуал, кто же не знает ритуала!» Ума Ци сказал об этом Конфуцию, который произнес: «Как я счастлив! Ежели сделаю ошибку, люди непременно узнают!»
Наставник сказал: «Что добродетели не украшаются, изучаемое не развивается, услыхав истину, не могу исправиться, нехорошее не могу переменить — вот о чем я беспокоюсь!»
Наставник сказал: «Службу Государю с выполнением всех ритуалов считают лестью».
Наставник сказал: «Когда Государь не великодушен, при исполнении церемоний невнимателен, впавши в траур, не печален, — как ему быть примером?»
Наставник сказал: «Князь Цзинь Гун имел лошадей тысячу четверок, но в день смерти народ не нашел ни одной добродетели, чтоб прославить его; Бо И и Шу Ци голодали под горой Шоу Ян, народ доныне восхваляет их. Вот что значит судят не по богатству, а по достоинству!»
Наставник сказал: «Прислуживание благородному мужу имеет три погрешности: слову еще не настало время, а уже говорить — называется торопливостью; слову уже настало время, а не говорить — называется скрытностью; не видя еще выражения лица его, и говорить — называется слепотой».
Наставник сказал: «Есть полезных три друга и вредных три друга. Друг прямодушный, друг искренний, друг много наслышанный — полезны; друг пристрастный, льстивый друг, краснобай — вредны».
Цзы Гун спросил: «В чем состоит дружба?» Наставник сказал: «С преданностью увещевай и добром руководи. Если тебя не слушают, то остановись, не срами себя».
Цзы Канцзы, спрашивая о правлении у Наставника, сказал: «Если убивать беспутных, чтобы люди подошли к пути, то каково?» Наставник с почтением отвечал: «Ты, господин, управляешь, к чему же нужно убивать? Если ты желаешь быть добрым, то и народ будет добр. Благородного мужа добродетель то же, что ветер, подлого человека добродетель — трава; ветер непременно склонит траву».
Наставник сказал: «Слушать тяжбы я так же могу, как и другие. Уж что непременно нужно, так разве, чтобы не было тяжб».
Александр Васильевич Сухово-Кобылин , Александр Николаевич Островский , Жан-Батист Мольер , Коллектив авторов , Педро Кальдерон , Пьер-Огюстен Карон де Бомарше
Драматургия / Проза / Зарубежная классическая проза / Античная литература / Европейская старинная литература / Прочая старинная литература / Древние книги