Сампагита, крест и доллар

Хотя колониализм не вытеснил традиционных ценностей, он расшатал и ослабил прежние нормы морали и нравственности. Они несколько трансформировались и были использованы для обслуживания новых отношений. Экономическая и социальная неустойчивость заставляет, как и раньше, полагаться на них. Не только каждый индивид, но и каждая семья ощущает угрозу извне. Поэтому она замыкается в себе, превращается в самодовлеющую единицу, цели которой часто никак не связаны или плохо согласуются с целями более крупных социальных групп и слоев.

В изменившихся условиях при усилении антагонизма между людьми, вызванного классовой поляризацией, прежние ценности утратили внутреннюю согласованность и часто не обеспечивают защиты личности. Человек теряет привычную опору: он видит, что традиционные нормы нередко подводят его, но иных он не знает. Дело тут, разумеется, не в ценностях самих по себе, а в конкретных социально-экономических условиях. В неантагонистическом обществе старые ценности могут наполниться новым содержанием и сослужить полезную службу.

Три названных принципа составляют основную сущность социальной психологии большинства филиппинцев. Не надо, конечно, думать, что знание их дает возможность предсказать все поступки жителей островов. Уже отмечалось, что эти три принципа внутренне не согласованы. Одно и то же действие кто-то квалифицирует как выполнение «внутреннего долга», а кто-то — как его нарушение. Там, где один считает затронутой свою честь и встает на ее защиту всеми доступными средствами, другой полагает нужным следовать нормам тактичности и вежливости (хотя он может быть глубоко уязвлен), нельзя предугадать, что возьмет верх в данной ситуации: сознание «внутреннего долга», чувство стыда или потребность укрыться за нормами пакикисама. Эти три концепции служат, скорее, тремя вехами, по которым можно как-то ориентировать свою интерпретацию поступков филиппинца, но никак не ключом к его душе.

Однако четкое понимание их в большей или меньшей степени есть в сознании каждого. Они поддерживают стереотип поведения жителей страны, делают их похожими друг на друга и отличными от людей существенно иного типа культуры. Когда на берегах архипелага высадились испанские конкистадоры, они застали уже достаточно развитое общество, члены которого руководствовались указанными принципами, имели свое представление о дозоволенном и недозволенном. Взгляды колонизаторов, естественно, не совпадали с этими представлениями. Они принесли новые идеи и принялись насаждать их железом и кровью. На их стороне была сила, и внешне они одержали победу: над архипелагом был водружен крест, страна превратилась в колонию Испании. Но вопрос о том, насколько успешным было уловление душ филиппинцев (совершалась не только христианизация Филиппин, но и до известной степени филиппинизация христианства, что привело к результатам, к которым вряд ли стремились монахи, ведавшие обращением «туземцев»), отнюдь не так прост.

Его рассмотрение и составляет содержание следующего раздела.

КРЕСТ

ИСПАНЦЫ И ФИЛИППИНЦЫ

Само название страны служит горьким напоминанием о ее колониальном прошлом: Филиппины были названы в честь испанского наследного принца, а затем короля Филиппа II. Время от времени здесь бурно дебатируется вопрос о переименовании, но пока решение не принято. Имена, которые носят жители островов, тоже испанские, и даже собирательное имя «среднего филиппинца», нечто вроде нашего «Иван Иванович Иванов», звучит как Хуан де ла Крус.

Испанское влияние ощущается во всех сферах культуры. Значительная часть филиппинской литературы создана на испанском языке, произведения же на местных языках несут отпечаток чужеземной традиции, хотя в них явно слышатся и свои, исконные мотивы. Выступления ораторов, отличающиеся цветистостью стиля, демонстрируют несомненное воздействие испанской риторики. По всему архипелагу разбросаны церкви, соборы, крепости — тяжелые, массивные (приходилось принимать во внимание частые в этих краях землетрясения), но не лишенные изящества сооружения, резко контрастирующие с легкими хижинами, крытыми пальмовыми листьями, — точно такие же хижины можно встретить в Индонезии и Малайзии. На первых порах каменные постройки возводили только испанские мастера (однако и тогда филиппинцы вносили посильный вклад в строительство, что, в частности, отражено в отделке зданий).

По своему облику и планировке большинство филиппинских городов напоминает города Испании и далекой Латинской Америки[10]. Центром обычно служат пласа, прямоугольная площадь с церковью и ратушей, от которой под прямым углом расходятся улицы. В 1573 г. Филипп II точно указал предпочтительные размеры площади — 600 футов в длину и 400 в ширину. «Улицы от нее должны идти к воротам и главным дорогам так, чтобы город мог расти симметрично». По такому же принципу города строят и сейчас.