Сампагита, крест и доллар

Города, в первую очередь столица, являются центрами притяжения населения. В 60-х годах половину манильцев составляли не коренные горожане, а выходцы из сельской местности. Живут они здесь в общем так же, как привыкли жить в деревне. Широко распространенное мнение о том, что город резко меняет уклад жизни, лишь частично подтверждается филиппинской действительностью. В трущобах быстро образуются группы людей, связанных взаимными обязательствами: одалживают друг у друга, заботятся о больных и престарелых, присматривают за соседскими детьми, устраивают фиесты и религиозные процессии. Размер семьи тоже обычно не меняется. Утверждение, согласно которому в городе отмечается тенденция к сокращению числа детей, опровергается манильским опытом.

Большая рождаемость плюс непрекращающийся приток сельских жителей ведет к катастрофически быстрому росту населения трущоб: если в Маниле в целом прирост составляет 4 % в год, то в трущобах — 12 %. Эти люди, не имеющие, как правило, никакой квалификации, увеличивают и без того огромную армию безработных. Тем не менее они и слышать не хотят о возвращении в провинцию, потому что там еще меньше шансов сносно устроиться.

Характер отношений между людьми в городе меняется, но не столь уж существенно: прежние традиционные связи не исчезают, а лишь ослабляются и трансформируются. Процесс урбанизации, о котором много пишут и говорят на Филиппинах, ведет к усложнению социальных проблем, потому что модернизация (урбанизация — ее составная часть) является капиталистической модернизацией, а ей присуща безжалостность и невнимание к судьбе человека. Вчерашние крестьяне в городе оказываются «морально безоружными», они стараются вести себя так же, как и в деревне, поскольку у них нет иного опыта, но в новых условиях их поведение выглядит неадекватным и нелогичным, даже смешным и глупым.

Вообще на пути модернизации встает множество препятствий как социально-экономического, так и психологического плана. Она сдерживается прежде всего отсталыми формами землевладения и землепользования. Уже отмечалось, что арендатор вовсе не заинтересован в применении передовых методов ведения хозяйства: элементарная осторожность и здравый (с его точки зрения) расчет подсказывают ему, что плоды нововведения, сопряженных с дополнительным вложением труда и капитала, достанутся не ему, а помещику. Как говорят тагалы, «я сажаю рис, я его собираю, я его варю, а ест другой». Главная забота крестьянина заключается не в том, чтобы улучшить свое положение, а в том, чтобы сохранить его.

Правительственные органы на Филиппинах проводят довольно широкую кампанию по программе «коммунального развития», т. е. внедрения новых методов ведения хозяйства. Чиновники, осуществляющие кампанию, в один голос жалуются на малый интерес жителей сельских районов к этим проектам. Мне приходилось беседовать со многими из них, и все отмечают, что им никак не удается убедить крестьян в пользе даже тех мероприятий, которые сулят несомненную материальную выгоду. Забитый тао просто не ощущает в них нужды. Реальные потребности (т. е. потребности, оцениваемые с какой-то универсальной, не общинной точки зрения), по утверждению социологов, не превращаются в осознаваемые. Нередко высказывалось мнение, что виной всему праздность и лень крестьян. На подобные обвинения в свое время убедительно ответил Хосе Рисаль: «Надо признать, что праздность действительно и безусловно существует на Филиппинах. Но, вместо того чтобы считать ее причиной всех наших бед и отсталости, мы рассматриваем праздность как их следствие, содействующее усугублению тяжелого положения наших соотечественников.

Что же странного, если в сознании жителей Филиппин укоренилось… представление о бессмысленности какой-либо деятельности? Ведь они не знали, — среди стольких бедствий, — увидят ли они, как прорастут брошенные ими в землю семена, боялись, что собственное поле станет для них могилой, а выращенный урожай — пищей для палача, который их казнит…

Человек трудится ради определенной цели. Отнимите у него эту цель — и у него опустятся руки. Самый деятельный человек в мире оставит работу в ту минуту, когда поймет, что напрасно истязать себя — безумие, что труд может стать для него причиной бедствия… По-видимому, подобные мысли никогда не приходили в голову тем, кто много кричит о праздности филиппинцев…

Туземный житель, которого принято считать дураком, не так глуп, чтобы не понять, что бессмысленно работать изо всех сил и в результате жить еще хуже. Местная поговорка гласит: «Свинья жарится в собственном жиру», и так как филиппинец, наряду с дурными качествами, обладает похвальной способностью относиться к себе критически, он предпочитает жить в бедности и праздности, но не превращаться во вьючное животное».