Самосожжение

Командир, сказал отец, приложив руку к козырьку вылинявшей фуражки, на которой, впрочем, еще оставалась звездочка, помоги выйти из окружения.

Бээн как будто оторопел сначала.

Потом оглядел отца.

Перед Бээном стоял — но не навытяжку, хотя, конечно, и не вальяжно, — его ровесник в офицерской, без погон, тоже полинявшей, но чистенькой, аккуратно заштопанной в иных местах форме. Выбрит. Подтянут. И такой болезненно худой, что Бээн, массивный, здоровый, не мог, наверно, не поразиться тому, как этот бывший офицер еще держится на ногах.

Бээн задержал взгляд на орденских планках.

И Гей, боясь Бээна, пожалел, что отец не надел свои ордена и медали.

Но Бээн сказал совсем незлым голосом:

— Где воевал?

— Волоколамское направление, Сталинград, Кенигсберг.

— После ранения попадал в другие части? — догадался Бээн.

— Так точно.

— Тебе повезло, земляк…

Гей всю жизнь хотел понять, какой смысл вложил Бээн в эти два слова: «Тебе повезло».

Но так и не спросил об этом Бээна — уже когда стал творческим работником и встречался с ним частенько.

— Я не могу тебя порадовать, земляк… — только тут Бээн посмотрел на Фаину, а потом и на Гея, как бы проверяя личный состав вверенного отцу подразделения, именно так это называется. — Тебе еще долго предстоит выходить из окружения.

Бээн так и сказал.

Гей запомнил на всю жизнь и эти слова.

Что имел в виду Бээн?

И об этом Гей так и не спросил его.

— Дай фронтовику жилье и работу, какую он осилит, — сказал затем Бээн какому-то вертлявому человечку, который маячил у него за спиной, держа в руках толстый портфель.

И Бээн, приложив руку к своему картузу, грузно полез в машину.

Алина вернулась, держа в руках магнитофон.

— Кстати, — спросила она Гея, — а вы со своей женой венчались?

— У нас это не принято.

— Да, я знаю. Но некоторые пары все же венчаются…

— Церковь отделена от государства.

— Я знаю, знаю! Но…

— Семейные узы освящает горзагс.

— Я знаю! Но… ведь никакой клятвы…

— Естественно! — сказал он в раздражении. — Естественно!

Взяв Гея за руку, она подвела его ближе к алтарю, к органу.

И нажала клавишу магнитофона.

Ave Maria Моцарта!..

Словно во всем мире была благодать.

В то время, когда Гей уезжал на учебу в Москву, прожив на Новой Гавани, в бараке, около десяти лет, в нашем отечестве еще не было межконтинентальных стратегических бомбардировщиков.

Зато их уже создали в Америке.

Разумеется, во множественном числе.

И журнал «Тайм» сообщил всему миру, сколько стоит эта новинка.

И вот Гей однажды сравнил самые элементарные цифры, и у него получился замечательный результат двойственного значения, который он тут же назвал эффектом великой глупости.

С одной стороны, вместо бомбардировщиков — то есть на деньги, которые пошли на создание всего лишь единственного экземпляра этой чудовищной птицы, — вполне можно было построить столько добротных домов со всеми удобствами, что в них разместилось бы все население Новой Гавани.

С другой стороны, один бомбовый удар такого американского бомбардировщика, даже если бомбы будут не ядерные, сотрет с лица земли все до последнего строения Новой Гавани.

Замечательный способ современного градостроительства, решения жилищных и прочих социальных проблем.

ИНИЦИАТИВЫ В СОЗДАНИИ НОВЫХ СИСТЕМ ОРУЖИЯ	США	СССР
Межконтинентальные стратегические бомбардировщики	Середина 50-х годов	Конец 50-х годов

Гей проследил за взглядом Алины и сказал, что Мария-Тереза, несмотря на свою молодость и красоту, была выдающейся личностью.

При этой королеве, дипломатично заметил Гей, была предпринята попытка покончить с зависимостью Словакии от сильных европейских соседей.

— Словаки любили Марию-Терезу? — спросила Алина.

— Наверное. Однако я не сказал вам, что Мария-Тереза была несчастлива в личной жизни. Ее любили многие, но…

— И она тоже любила многих? — в голосе Алины, пожалуй, была насмешливость.

— Я не об этом хочу сказать… — Гей замялся. — Впрочем, лучше, чем Сысенко, кандидат философских наук, и не скажешь… Вы читаете, конечно, «Литературку». У нас, в ФРГ, ее читают. И не только коммунисты. Семнадцатого августа тысяча девятьсот восемьдесят третьего года на пятнадцатой странице была опубликована статья этого самого Сысенко. ОТЧЕГО РАСПАДАЮТСЯ БРАКИ? Так вот товарищ Сысенко совершенно справедливо замечает, что — цитирую по памяти — «современные женщины приобретают мужские черты и шаблоны поведения: властность, настойчивость, упорство, резкость, прямоту. Увы, часто это самым отрицательным образом влияет на брак. Женщины, привыкшие командовать на производстве, переносят те же приемы и методы на собственную семью».

Алина со вздохом откинулась на спинку сиденья.

— А вы, оказывается, зануда, — сказала она Гею. — Я всегда говорила мужу: НЕ ЗАНИМАЙСЯ ТЫ ЭТОЙ ТЕМОЙ! Советовала оставить ее современным философам, которые, может быть, разберутся в ней лучше, чем в своих философских проблемах…

Гей пожал плечами, глядя перед собой на дорогу, освещенную фарами.

И какое-то время они молчали.

Потом Алина сказала: