Самодержавный «попаданец». Петр Освободитель

Вот только мазали пока канониры — линкоры стояли от входа в бухту на почтительном расстоянии — командующий эскадрой не хотел рисковать, высока была вероятность напороться на мель или на брандер, если турки рискнут бросить в бой набитые порохом быстроходные галеры.

Русские корабли стреляли только нижним деком, где стояли длинноствольные и самые тяжелые 36-фунтовые пушки — эффективный выстрел в две версты, хотя могла бить и на три. Но попасть с такого расстояния даже лучшему канониру, несмотря на новые прицельные устройства, было крайне затруднительно.

Потому горело, и довольно весело, лишь несколько турецких кораблей. Но этого мало для посылки в самоубийственную атаку русских брандеров, что прижимались к кораблям его «петербуржской» эскадры из «Великого Новгорода» и «Пскова», усиленной бомбардирским кораблем «Гром».

— В-у-х!!!

Грейг чуть поморщился — трехпудовые мортиры «Грома» с чудовищным рявканьем изрыгнули смертоносные «гостинцы». В морском бою они бесполезны — попасть по движущейся цели не сможет даже самый опытный и удачливый канонир.

Но нет лучше оружия для пальбы по береговым укреплениям или скопищу судов, стоящих на якоре. Тут вероятность попадания резко возрастает — один из десяти выстрелов может попасть в цель. Деревянная палуба худая защита — тяжелая бомба пробивает ее запросто, и мощный взрыв происходит уже внутри корабля…

— Ш-в-а-х!!!

Столб яркого пламени взметнулся в небо огромным алым «грибом». Так взрывается только крюйт-камера — Грейг это видел вчера и не один раз. Мортира «Грома» все же нашла свою цель, и тут же палуба флагманского «Великого Новгорода» подпрыгнула у капитан-командора под ногами — линкор дал залп всем бортом.

— Пора. — Грейг повернулся к сигнальщику, что не спускал с него глаз, ожидая команды. Самуил Карлович после боя и «купания» стал замечать, что матросы смотрят на него восторженными глазами и готовы выполнить любой его приказ.

А это очень хорошо! Нет ничего лучшего для капитана, чем полная уверенность в нем команды. Тогда можно сотворить с ними и невозможное!

— Давайте ракеты! Брандерам атаковать!

Не прошло десятка секунд, как в небо взмыли две желтые «шутихи», а спустя несколько минут из-за кормы стали тихо выползать брандеры, проходя настолько близко, что командор разглядел в сумерках ожесточившиеся лица их командиров.

С третьего брандера Грейгу кивнул лейтенант Ильин, как бы прощаясь. Капитан-командор наклонился, махнул рукой в ответ и прокричал:

— Ни под каким видом не зажигайте, пока не сцепитесь с неприятелем!

Петербург

— Ваше величество, гонец от императора. — Молодой, рослый и красивый офицер в форме лейб-гренадерского батальона распахнул двери кабинета.

Екатерина Алексеевна непроизвольно встала с мягкого стула, положив перо на столик — императрица с утра писала письмо мужу, и надо же — мысли ее сейчас получили наглядное материальное воплощение.

Чеканя шаг, в распахнутые двери вошел запыленный посланник с серым уставшим лицом, на котором задорно горели пронзительно-голубые глаза. Като незаметно вздохнула — десять лет назад она бы не устояла перед такими очами, но сейчас сие абсолютно невозможно.

Екатерина Алексеевна вопросительно посмотрела на офицера, сохраняя самое строгое выражение.

— Государыня! Пакет от императора. — Офицер протянул женщине серебряный футляр с письмом.

— Что повелел его величество и мой супруг? — нетерпеливо спросила она с неистребимым немецким акцентом.

— Виктория, ваше величество! Под Ларгой разгромлено турецкое воинство Абды-паши, десять тысяч османов и татар перебито, сорок тысяч разбежалось. Захвачено две дюжины пушек и три тысячи пленных!

— Слава Господу!

Екатерина перекрестилась на иконы — во всем она старалась подражать своему мужу. Тот всегда подчеркивал свою истовость в вере, особенно после того, как совершил секуляризацию церковных земель.

— Великую победу одержал наш император! Вся столица ее в нетерпении ожидала, — добавила она и снова внимательно посмотрела на гонца, как бы спрашивая, что еще тот сможет сообщить.

— Турецкий визирь собирает у Измаила воинство великое. Его императорское величество мне перед дорогой особо сказал, что сам желает перейти в наступление и разбить османов.

— Хорошо, благодарю вас за счастливое известие. — Като сделала шаг к столу и открыла шкатулку. Посмотрела на сверкающее нутро, оценивая подарок, — для таких нужд императрица, с согласия мужа, имела под рукой немалые ценности.

После короткого раздумья женщина достала золотую коробочку — наградную императорскую папиросницу с большим двуглавым орлом, выполненную придворными ювелирами с большим изяществом.

— Возьмите, капитан. Я рада, что такие доблестные офицеры, как вы, верно служат на благо России!

— Благодарю вас, ваше императорское величество! — Офицер коснулся пола одним коленом и принял из ее рук подарок. Чуть помешкав, несколько растерянно произнес: — Но я поручик, государыня!

И тут же отвел глаза от некоторой неловкости — император крепко вбивал в подчиненных субординацию и дисциплину, и потому он не мог не указать Екатерине Алексеевне на ее промашку.