Сама себе враг

— Я там был, потом увидел тебя в оконце и вышел встретить. Помнишь, как ты меня отругала, когда во дворе к тебе прицепился пьяный, — он начал энергично подпрыгивать, похлопывая себя по плечам.

— На сей раз за мной не охотится маньяк, — ворчливо отозвалась Алена, вталкивая его в проем дверей.

— Да? А кто это тебя на машине привез? — он обогнал ее и перешел на рысцу вверх по ступенькам.

— Ты меня сегодня уже допрашивал.

— А все-таки? — он остановился и с интересом взглянул на нее сверху вниз.

— Не понимаю, зачем мне отвечать, но тем не менее меня подвез Илья Ганин.

— Вот как? Ты времени зря не теряешь, — он усмехнулся и попрыгал дальше.

— В каком смысле?! — возмутилась она. — Неужели ты действительно думаешь, что мне интересно расследовать очередное убийство?

Вадим не ответил, и лица его она не видела, поэтому решила уточнить:

— Да если хочешь знать, мне плевать на то, кто убил Журавлева. Я вообще больше в этом театре до конца следствия не появлюсь. Хватит с меня убийц! Ясно?!

В этот момент дверь Севрюковых распахнулась, и на площадку вылетела Корнелия. Алена начала подозревать, что эта дама просто караулит ее, высматривая в «глазок».

— Аленушка, — толстуха слащаво улыбнулась, — ну, как все прошло?

И, не обращая внимания на ответ Алены, принялась заинтересованно оглядывать Вадима, приговаривая нараспев:

— Как хорошо, что вы ее проводили! У нас такой неспокойный район! Женщина не должна здесь ходить одна, а? Как вы считаете?

— Абсолютно с вами согласен, — Вадим кивнул ей и поскакал дальше, дав понять Алене, что твердо намерен зайти к ней на чашку чая, независимо от того, собирается она его приглашать или нет.

Алена пожала плечами и попыталась проскользнуть мимо пышного тела Корнелии как можно быстрее. Но та сориентировалась и вовремя схватила ее за руку.

— Сережа мой не понравился? — шепотом спросила она.

— Подари его кому-нибудь другому, — недовольно буркнула Алена, тут же раскаявшись, ведь соседка старалась для ее блага.

Но Корнелия не оставила ей времени для самобичевания.

— А этот очень хорош, — она кивнула на исчезающего за поворотом лестницы Терещенко. — Хочешь знать мое мнение — бери его, больше никого искать не нужно.

— Да он же…

Толстуха прервала ее объяснения:

— Не важно. Женат?

— Нет… вроде бы…

— Вы потрясающая пара. Вы даже чем-то похожи — поверь мне, это верный признак, что вы друг другу подходите. Ну, иди к нему, — она вдруг решила стать великодушной, — а потом все обсудим.

— Ну, я не знаю…

— А тут и знать нечего. У меня глаз наметанный! — Корнелия важно кивнула и подтолкнула ее к лестнице. — Смотри, не упусти свой шанс!

12

— Что, расследование зашло в тупик? — Алена разлила чай по чашкам и взглянула на Вадима с издевкой.

— Рано пока говорить… — глубокомысленно изрек он.

— Тогда чем обязана столь важному гостю?

— Почему же я не могу просто зайти в гости к красивой девушке? — промямлил Вадим и покраснел.

— Просто так ты никогда не являешься, — Алена мельком взглянула на себя в зеркало, чтобы проверить, правду говорит Терещенко насчет ее красоты или подлизывается. Нашла, что скорее — последнее. Красивой ее сейчас может назвать только слепой. Поэтому так и заявила ему:

— Издеваешься?! К таким красавицам таскаются только по большой нужде.

— Почему бы тебе просто не принять комплимент? Я был честен, — Вадим покраснел еще гуще, — мне нравится… хм… твоя стрижка… и…

— Ой, не продолжай, — скривилась Алена, — лучше поговорим о деле.

— Да нечего говорить. На Горыныча давят сверху, а он по цепочке давит на меня. Убийство нужно раскрыть в кратчайший срок, потому что дело громкое. А улик никаких. Я вообще не понимаю, с чего начинать. Со слов свидетелей, в театре все ненавидели Журавлева, но, с другой стороны, и убить его никто не стремился, особенно так жестоко. Ну все же они, в конце концов, нормальные люди, а нормальные люди на такое неспособны. Цианиду там подсыпать или из пистолета застрелить — это бы я еще понял, но распять! Это просто не укладывается в моей голове!

— Ты думаешь, что и на сей раз убийство совершено маньяком? — «Странно, что Корнелия углядела наше сходство с Вадимом…»

— Я в этом просто уверен. И еще я очень боюсь, что это убийство — только начало.

«Почему же она решила, что мы замечательная пара? Конечно, он милашка…»

— Алена! — он помахал рукой перед ее носом. — Ты меня слушаешь?

— Я как раз думаю над этим, — с ходу соврала она, — но в театре — сумасшедший на сумасшедшем. Так что не стоит судить об актерах по обычным человеческим критериям. Актеры имеют обыкновение заигрываться.

— Неужели ты можешь предположить, что Журавлева убил кто-то из театра?

— Ну, во-первых, его ведь не распяли в буквальном смысле, сначала его придушили, а уж потом прикололи к декорации, а, во-вторых, именно в этом я и усматриваю гуманность, присущую человеку с рассудком.

— Лично я никакой гуманности тут не вижу! — отмахнулся Вадим. — А что твой Ганин?

— Почему тебя вдруг заинтересовал Илья?