Сахар…

Блондинка решила, что нужно вспомнить хотя бы основное – почему она вообще здесь находится? Начнём сначала: она, Агата Сахар – студентка медицинского факультета, сдавшая зимнюю сессию экстерном, приехала в Санкт-Петербург сниматься в кино. Девушка мечтала об этом с самого детства. И до встречи с мужчиной её грёз отправляла множество заявок на различные кастинги, съёмки в массовке и эпизодах, абсолютно не надеясь на то, что без соответствующего образования её могут взять на главные роли. Результата не было долго, но вдруг в декабре ей позвонил менеджер студента Академии театрального искусства и кино из Санкт-Петербурга – Максима Подольского – сына того самого крупного инвестора Подольского, который двадцать лет назад, сразу после Перестройки, женился на афроамериканской манекенщице. Вся страна тогда возмущалась его наглостью, на самом деле завидуя смелости.

Сейчас юный Максим загорелся идеей снять короткометражный фильм для ежегодного конкурса Международного кинофестиваля документальных, короткометражных и анимационных экспериментальных фильмов в номинации «Послание к человеку». Ничего лучше темы любви холодной женщины и горячего мужчины он не придумал, поэтому, вероятно, взгляд начинающего режиссёра в поисках главной героини упал, в частности, и на Петрозаводск…

Пока это было всё, что удалось воскресить в памяти.

Сахар попробовала поднять голову над подушкой и не смогла – тяжёлая боль от гематомы тянула вниз. Она напрягла слух – из соседних номеров доносились звуки новогодних телепередач и рекламы, так радовавших её ещё год назад. Как прекрасно было каждый раз просыпаться первого января и весь день валяться в уютной постели за тысячным просмотром «Морозко» и «Золушки», уплетая оливье с тортом. Но этот день совершенно не походил на предыдущие: однозначно не хотелось включать телевизор, да и вообще не хотелось что-либо делать, пока не прояснится, что на самом деле произошло.

В комнате стояла мёртвая тишина, она здесь одна. Даже если её принёс сюда Макс, то сейчас он точно не рядом. И отсюда точно нужно как-то выбираться.

Агата снова попробовала подняться, и на сей раз ей это удалось. Всё вокруг плыло – сотрясение мозга вполне имеет место быть, мысленно заключила девушка, хотя, надо сказать, что диагностикой она не особо любила заниматься – лечить она любила куда больше. И как раз сейчас она отчаянно нуждалась в таблетке «кеторола»[14].

Еле стоя на ногах в вечернем облегающем платье из синего бархата, Агата начала рыться в сумочке. Вот он, надёжный друг, которым она уже месяца три не пользовалась. Раньше он был ей нужен только с похмелья, поэтому необходимость в нём отпала сразу после того случая в сентябре. Но женская сумочка – просто кладезь всего необходимого на любую чрезвычайную ситуацию, поэтому Агата всё же нашла старую заначку.

Проглотив пару таблеток, девушка осмотрела номер – ванная комната и небольшая прихожая оказались пусты. Она распахнула шкаф и даже заглянула под кровать – никого.

Выполняя эти действия, Агата до конца осознала наличие на ней платья, и эта мысль её немного обрадовала: значит, интимная близость вряд ли имела место. Да, Макс был симпатичным девятнадцатилетним мулатом, а у Агаты уже три с лишним месяца не было секса, но любовь к Паше ещё не остыла, и она не могла переступить ту грань, после которой всё изменится. Ведь когда продолжает жить надежда на воссоединение с бывшим, понимаешь, что секс с новым парнем навсегда разрушит старые отношения. При таком выборе остаётся полагаться на чувства, а они немой болью тянулись к Паше.

Девушка села в кресло, солёные ручейки потекли по розовым щёкам. Почему вообще они расстались? Всё было так хорошо…

* * *

Вокзал кишел небритыми и потасканными жизнью мужчинами, женщинами, молчаливый конвой периодически уводил их куда-то. Число обычных людей, спешащих срочно уехать из Петербурга первого января, было равно одной Агате. Скамьи для ожидающих пассажиров пустовали, касса с билетами работала только одна.

– Мы праздновали Новый Год в «Онего Палас». Я и Саша танцевали всю ночь, а Павел топил горе в шампанском. – Голос любимой подруги звучал взбудоражено и торопливо.

– Не может быть! – Агата не верила своим ушам. – Он же совершенно непьющий!

– Именно поэтому мы и переживали. Саша говорил с ним, но безуспешно. В конце концов, он уже взрослый мальчик.

– И как закончилась новогодняя ночь? Вы отвезли его домой?

– Нет, дорогая, – выдохнула Катя. – После полуночи в зале появилась какая-то непонятная особа, всё вертелась вокруг него лисой, он даже пересел за другой столик, ничего нам не сказав.

– Что за потас…. – Агата осеклась: в последнее время она не позволяла себе грубо выражаться – приучалась к кинематографии, но до конца не сдержалась: – Что за девка?