Сага о живых и мертвых

Лорис ничего не сказала, снова принялась зря сыпать искры. Рата отобрала кресало. Рыжая села на охапку водорослей, волосы закрыли лицо.

Не поднялась рыжая и когда мидии испеклись. Рата оставила ей несколько штук, остальные быстренько истребила вместе с колдуном. Аппетит у старикана был неплохой. Рата даже забеспокоилась.

— Я раковины тоже могу собирать, — успокоил маг. — И еще там крабы есть. И рыбу можно ловить.

— Завтра и начнем, — решила Рата. — Пока погода позволяет.

— Теперь ты командовать взялась? — с неприятной улыбкой поинтересовался Трайглетан. — На правах старшей?

— Я — островитянка. Я здесь жить могу. А ты — колдун фальшивый. Лохтачам здесь дурить некого. Ты на веслах сидеть можешь, так что живи спокойно. А по совести тебя бы удавить нужно. Ведь по твоей вине «Скакун» утонул. Кто тогда костистых слуа напустил? А? И что получилось?

— Ты уж определенно скажи, — лохтач я или некромант. А то не сходится, — улыбаясь, сказал Трайглетан.

— Не дите я, чтобы загадки разгадывать, — отрезала Рата. — Да и наплевать мне, кто ты такой. Была бы польза.

Трайглетан согласно кивнул:

— Спать ложимся?

— Нет, саги будем рассказывать, — пробурчала Рата.

Себе она взяла плащ Морка. По-честному отгребла в сторону треть водорослей. Положила под руку пару подходящих камней и устроилась у затухающего огня. Укрываясь, подумала, что ничего не изменилось — доверять никому нельзя. Трайглетан, вроде, неплохой старикан, да что у него на уме — тьма кромешная. О, боги — как же спать хочется. А ведь можно и не проснуться.

***

Разбудило Рату прикосновение к щеке. Девчонка подскочила, взмахнула камнем.

— Тихо ты! — сердито пробормотал маг, перехватывая за запястье. — Я чтобы не испугалась, а ты наоборот. Смотри…

В пещере был призрак.

Угли костра почти прогорели, светились темно-малиновым. Даже этого света было достаточно, чтобы силуэт у входа почти истаял. Голубоватый, прозрачный человек. Рата с трудом угадывала детали. Шлем — смешной, то ли котел, то ли кастрюлька. Какие-то сумочки на поясе висят, странный цилиндрический котелок на задницу подвешен. Короткие сапоги, штаны и куцая курточка, перетянутая ремнями. Руки лежат на нелепом оружии, висящем поперек груди. Что за штука такая? Отдаленно похожа на арбалет, но без «рогов» и тетивы. Ходит. Четыре шага в одну сторону, поворот, четыре шага в другую…

— Страж старинный, — прошептал Трайглетан.

— Понятно, что страж. Значит, так и ходит?

— Нет. Посмотри, что сейчас будет.

Силуэт сделал еще несколько шагов и вдруг присел, обернувшись на глубину пещеры. В следующий миг призрак унесло в море, — словно кто-то невидимый и огромный дунул на него во всю мощь легких.

Рата озадаченно поморгала и принялась вычищать из волос запутавшиеся водоросли.

— Видно, смерть его такой была, — прошептал Трайглетан.

— Странная смерть. И воины раньше странные были, — заметила Рата.

— Тебе, видно, совсем не страшно?

Рата пожала плечами. Особого страха, действительно, не было. Может, если бы одна была. Да и то…

— Ты же сам говорил, что призраки и ларвы не сильно опасны, — напомнила Рата колдуну.

— Ты призраков с ларвами не ровняй. Это все равно, что окунь озерный и мурена-рыба. Ларвы — существа злобные, всех живых ненавидящие. Такой заведется в доме или в переулке и не успокоится, пока на всех безумие не наведет. А призрак — просто тень неупокоенная, что считает смерть свою несправедливой и уйти навсегда не может. Хотя они тоже живого человека увести могут, дабы судьбу их горестную и смерть незаслуженную разделил.

— Хм, а что, смерть справедливая бывает? — усомнилась Рата.

— Конечно. Вот умрет воин славной смертью, к которой всю жизнь стремился, и уходит в Верхний мир с радостью и торжеством, с ног до головы своей и чужой кровью забрызганный. Или кто старый и усталый в своей постели засыпает, внуками и правнуками окруженный. Все дела сделаны, желать уже нечего. Спокойствие душу облегчает, на последнюю тропу манит, к предкам уводящую.

— Да, такая строфа мне больше нравится, — согласилась девушка. — Хотя сомневаюсь, что так бывает. Лично я таких приятных домашних смертей не видела.

— Ты еще много чего не видела.

Снисходительность в голосе лохтача Рате не понравилась:

— Сам-то ты… — девчонка умолкла.

Призрак снова вышагивал у входа.

— Вернулся, — прошептал Трайглетан. — Походит и снова его унесет…

За костром, на своей подстилке коротко застонала и забормотала Лорис.

Колдун и Рата одновременно вздрогнули.

— Странно, — прошептал некромант, — ты людей больше боишься, чем умертвий. Не должно так быть. Всякому живому положено неупокоенных ужасаться да избегать усиленно. Так богами заведено. Ты, дева, безумием не страдаешь? Ужас-то ты обязательно должна испытывать.

— Не испытываю, — злобно сказала Рата. — Потому, что я не дева. Рататоск меня зовут. Запомнишь? А мертвяков я ненавижу посильнее любого человека. Что они всюду лезут? Вот этот — он так и будет здесь всю ночь вышагивать?

— Мешает?

— Да не то, что сильно мешает, но я же думать о нем буду. А я спать хочу.

— Хочешь, уберу?

— А что, у тебя получится? — изумилась Рата.