Сафари как страшный сон

Хамари задумался. Он хорошо знал, что спиртное в деревне выдавали только под контролем Мотары – тот всегда четко следил, чтобы его употребление не выходило за рамки дозволенного, и строго наказывал тех, кто их не соблюдал. Колдун продолжал думать. Решение нужно принимать да и авторитет надо держать на уровне. Ничего страшного, если он позволит людям немного выпить, – не каждый день происходят такие чудеса. Надо, чтобы они запомнили это надолго. Тем более что запасы рома хранились у Хамари. Он тут же дал команду двум подросткам, и они быстро принесли три бутылки рома, содержимое перелили в сосуд из высушенной тыквы и вручили непосредственно Хамари. Тот, держа его обеими руками, сделал несколько глотков и передал сосуд Савичеву. Олег принял его и выдержал небольшую паузу – ему не очень нравилось распитие по кругу, он любил, когда пьют из стаканов, – но местные традиции были таковы, и с ними приходилось считаться. Только обмочив губы, Савичев отдал тыкву Саше, который сидел рядом с ним. Еще заранее он предупредил его, чтобы тот не вздумал даже нюхать спиртное, так как хорошо помнил, чем закончились недавние посиделки в лагере Нуема. Саша также сделал вид, что пригубил ром, и отдал сосуд далее. Тыква с перерывами ходила по кругу еще несколько раз, но она была не бездонная. Спустя какое-то время сосуд опустел. Между тем было заметно, что народ стал веселее. Многие начали разговаривать друг с другом и жестикулировать. Однако пили только мужчины; женщины и подростки наблюдали со стороны.

– Хамари, ты меня, конечно, извини, я плохо знаю ваши законы, но в нашей стране, когда происходят такие необычные события, то празднуют все. Может быть, ничего страшного, если и женщин угостят, а то мне как-то неудобно перед ними, – наклоняясь к колдуну, произнес Савичев. – У меня тоже кое-что припасено для случая.

Олег встал и сходил к их джипу. Через минуту он возвратился, неся в руках две бутылки «Столичной» и торжественно улыбаясь.

– Как говорится, от нашего стола вашему, – и поставил бутылки перед Хамари. – Такой напиток ты, наверное, еще не пробовал. Он хорошо пьется, и от него никогда не болит голова, – добавил Савичев.

У Хамари уже разыгралась кровь; он и сам подумывал, что выпивки, пожалуй, надо бы добавить. Колдун принял предложение гостя, чем вызвал явное удовлетворение у остальных. Он сам развинтил крышки бутылок и перелил водку в сосуд. В этот раз пили уже все присутствовавшие, за исключением гостей, но, кроме них, об этом никто не догадывался. После водки опять пили ром, когда закончился и он, послали за очередной партией. Час спустя никому ни до кого уже не было дела – каждый был занят собой. Кто-то пытался плясать, кто-то, шатаясь, ходил неподалеку, некоторые уже укладывались спать. Савичев, по-дружески положив руку на плечи колдуна, воспевал его гениальность. Незаметно меняя тему разговора, он как бы отстраненно спросил о жизни в деревне, какие новости в округе. Хамари, уже неуверенно держа голову, косноязычно ответил:

– Да все у нас тут хорошо. Жалко только, что вы не застали Мотару. Хотя что Мотара? Я здесь главный и все решаю. Хотите завтра поедем на охоту. Я покажу вам, как надо охотиться.

Тут колдун замолчал, и его голова начала клониться к земле. Но Савичева это не устраивало, и он, слегка его толкнув, опять спросил:

– А где же этот Мотара? Пропускает такие торжества… Сам потом жалеть будет.

Колдун приподнял голову и, полуоткрытыми глазами уставившись на Савичева, пробурчал:

– Да гоняется где-то вместе с сыном за белой девчонкой, она вчера убежала. Растяпы, надо было мне ехать! Я бы давно ее нашел… Ничего без меня не могут сделать. Вот ты молодец, – и Хамари похлопал Савичева по ноге. Изо рта колдуна медленно тянулась вязкая слюна. – Эй, Шой-я, принеси нам еще рому, – сказал колдун и опять начал ронять свою голову.

– А что это за девчонка, ну, которая убежала? – спросил Савичев, не давая Хамари окончательно уйти в себя.

– Это все сынок Мотары. Притащил ее и еще одного парня в деревню, жениться на ней задумал. А она убежала, – колдун начал негромко хихикать. – Ты знаешь, она очень красивая, – продолжил он, – я бы тоже на ней женился. Скоро свадьба, и ты обязательно приезжай… ты молодец… – и опять похлопал Савичева по ноге. Слюна сорвалась с губ колдуна и упала на землю.

Савичев, превозмогая отвращение, задал еще один вопрос:

– Где же этот парень, почему он не разделяет нашу радость?

– Правильно, мы сейчас возьмем с собой рома и сходим к нему. Помоги мне встать, а то я сегодня устал, когда лечил твоего брата.

Савичев поднял колдуна на ноги, держа его одной рукой, в другую взял бутылку с ромом, и они направились к хижине, где находился Толик. Остальным он сказал, чтобы они оставались здесь. Не спеша они подошли к хижине, около которой скучало двое охранников. Один из них был еще молод, второй уже достиг зрелого возраста. Им было очень обидно, что они не участвуют вместе с остальными в пирушке, но оставить пост из-за боязни гнева Мотары они не могли. Наказание могло быть страшным. Колдун с Савичевым подошли к ним, те встали.