Сафари

Конфигурация берегов Кьоги какая-то несуразная. Его 2,6 тысячи квадратных километров складываются из бесчисленных заливов, разделенных островками проливов и ветвящихся проток, которые на мелкомасштабных картах, как говорят картографы, «генерализуются», превращаются в голубые нити несуществующих рек. На подробных же крупномасштабных картах Кьога напоминает не то огромный голубой коралл, не то ветвистые рога лося. В последние годы озеро катастрофически мелеет, его глубина сейчас нигде не превышает трех — пяти метров. Местами же Кьога превратилось в топкое болото. По его берегам кое-где видны ленточки черной почвы. Это обнаженные участки дна, еще совсем недавно бывшего под водой.

С восточного на южный берег Кьоги мы переправлялись на катере, который шел не столько по воде, сколько по зарослям влаголюбивой растительности. Озера не видно: оно почти сплошь скрыто тростником и метелками папирусов. Механик на катере рассказал мне, что рыбаки и матросы частенько расчищают протоки для своих судов, но через два-три дня, если по ним часто не ходят лодки, зелень вновь смыкается над водной гладью.

Через Кьогу протекает Нил. Он вливается в озеро-болото на самом его юге, сбрасывая сюда воды соседней Виктории, а вытекает из него на крайнем северо-западе, направляясь в сторону озера Альберт. Впадает великая африканская река в Кьогу незаметно, под покровом все тех же папирусов и тростников и ничем не отличается от многочисленных заурядных проток. Я сперва и не подозревал, что наш катер уже плывет по Нилу, так все было обычно, «по-кьогски». Катер пристал к пристани у Мисанго, и, только найдя это местечко на карте, я понял, что бьющаяся за бортом зеленоватая мутная вода — нильская.

В Мисанго четверо грузчиков потратили целых два часа, чтобы столкнуть мой автомобиль с катера на сушу. Отсюда проселочная дорога идет по самому центру полуострова, созданного Нилом и Сезибва — самым длинным, доходящим на юге почти до Виктории, заболоченным заливом Кьоги. Там, где можно проехать, я стараюсь держаться ближе к берегу Нила. Он уже стал похож на реку, русло очистилось от растительности, обозначились берега. Но они низменные, однообразные, заросшие невысоким лесом.

За полоской лесов начинается высокотравная саванна, покрывающая весь полуостров. Тут и там виднеются рощи акаций и пышно растет трехметровая слоновая трава. Влаги здесь много, солнца тоже, так что растительность довольно богатая. Крупных зверей нет, но зато поражает количество бабочек. Над дорогой вьются тысячи ярко окрашенных парназиан, белых пиерис, крупных темно-зеленых папилио.

Довольно часто попадаются селения. Мы едем по исконным районам банту, издревле заселенным землям, на которых еще до прихода европейцев существовали сильные феодальные государства. Дорога как раз проходит по границе двух из них — Буганды и Бусога.

Несмотря на жару, угандийские женщины в этих местах признают лишь один наряд — яркие приталенные платья, широким клешем кончающиеся у самой земли. Верхняя часть платья плотно облегает фигуру, а короткие рукава, словно крылышки, поднимаются над плечами. Говорят, что подобные платья, модные в середине прошлого века в Англии, были завезены в Буганду первыми миссионерами и так понравились угандийкам, что сейчас по сути дела превратились в национальную одежду. Правда, в городе они начали уступать напору мини-юбок, но в деревне по-прежнему остаются наиболее распространенным нарядом. Когда впервые попадаешь в сельскую Уганду, не перестаешь удивляться шествующим в дорожной пыли, нагруженным курами, горшками или бананами женщинам в длинных «бальных» платьях, из-под которых мелькают босые пятки.

Джинджа — город на порогах

В самом конце этой дороги, обрывающейся у вод Виктории, на берегу озера стоит город Джинджа. На местном языке лусога это название означает «камни», «пороги». Современная Джинджа — второй по величине город Уганды, по числу крупных промышленных предприятий успешно соперничающий даже со столицей республики — Кампалой. Здесь единственный во всей Восточной Африке медеплавильный завод, работающий на рудах, добываемых в заоблачных рудниках Рувензори, крупная фабрика синтетического волокна и сахарные заводы, перерабатывающие тростник с плантаций, которые, словно зеленое море, со всех концов подступают к Джиндже. Строится сталепрокатный завод, уже введены в строй предприятия по производству мебели, одежды, мыла, пива, переработке хлопка, чая, леса.

Став независимым государством, Уганда быстрыми темпами начала развивать те отрасли производства, которые работают на местном сырье и способствуют сокращению импорта товаров широкого потребления из Англии. Многие из отраслей, контролируемые государственной «Корпорацией развития Уганды», находятся именно в Джиндже, удобно расположенной на берегу Виктории, неподалеку от столицы да к тому же еще на пересечении основных железных дорог страны.