Сафари

Это ещё больше укрепило дружеские отношения между странами. И даже в моменты, когда возникали конфликты, типа Даманского, на территории Каира и имперцы и зверолюди вели себя подчёркнуто дружелюбно, не позволяя внутренним проблемам выплеснуться на единственного союзника в регионе. За что арабы были им весьма благодарны, с удовольствием принимая на стажировку курсантов военных ВУЗов.

Дело в том, что наличие технологии прямой передачи знаний в мозг, то бишь кристаллов с базами, вносило значительные изменения в учебный процесс. Не имело смысла просиживать пять лет в стенах института, зубря уставы и таблицы, когда гораздо эффективнее было осваивать новые данные, совмещая это с практикой. Поэтому первый семестр, студенты ударными темпами поглощали теорию, а второй — закрепляли её практикой. Одним из мест прохождения которой, и был Каир, а вторым — соответственно Арапов Кремль.

Конечно, были полигоны и в самой Империи, благо и места хватало, да и опытных вояк было хоть отбавляй. Да и нежити для обкатки в боевых условиях на северных рубежах было навалом. Но, как здраво рассудило командование, боец, а уж тем более боевой маг, должен уметь действовать в любых климатических условиях, вне зависимости от ранга и того, какой стихией он владеет. Вот и прибыл в имперский аэропорт Каира, с очередной группой студентов, тяжёлый транспортный дирижабль «Гордость Империи», следующий курсом Вышград — Каир — Арапов Кремль.

Часть студентов оставалась в Каире, поэтому на стоянку отводилось пара дней. И, пока руководство утрясало все формальности, пассажиры, коих набралось приличное количество, были предоставлены сами себе. Основная масса предпочитала не сидеть сиднем в каюте, что в принципе не возбранялось, а исследовать древний город, прикоснуться к камням, овеянным тысячелетиями истории человечества и взглянуть на пару чудес света — Великую стену и пирамиды.

В отличие от земных, местные арабы не стремились превращать свою страну в туристический рай. Воины во многих поколениях, они просто физически не могли пресмыкаться и угождать, кому бы то ни было. Однако, свято чли законы гостеприимства и для дорогого гостя были буквально готовы разбиться в лепёшку. Так что к каждому имперцу, пожелавшему осмотреть город был приставлен сопровождающий, из курсантов старших курсов или молодых офицеров, в зависимости от важности гостя. С детства, впитав историю и легенды своей родины, своими рассказами они превращали простую прогулку в погружение в глубину веков.

Нахти Лизимба Сефу Амен Зубери, молодой лейтенант, всего полгода как надевший офицерские погоны, мулазим, или по имперской классификации — вой воздуха, прибывал в неком смятении. С одной стороны, приказы не обсуждаются, но с другой – он всё же надеялся, что его приставят к кому-то более… внушительному, чем совсем юная девица в сопровождении не далеко ушедшего от неё кумихо. На его взгляд, они вполне могли присоединиться к одной из групп курсантов, наводнивших древний город. Хотя имя рода подопечной вполне укладывалось в рамки положения об особом внимании за определённой группой лиц.

Стрелкова Виктория Егоровна. Девушка потрясающей красоты и столь же опасный противник. Она двигалась с ленивой грацией пантеры, когда тугие мускулы легко перекатываются под бархатной шкурой, но была готова в любую секунду взорваться стремительной атакой. Строгий чёрный костюм, выбранный ей для прогулки, чтобы подчеркнуть свой статус представителя торгово-промышленного дома «Сокол», не мог скрыть ни красоты фигуры, ни пары тяжёлых «Фальконов», разместившихся в плечевой кобуре. Гладкие прямые волосы, цвета воронового крыла, собранные в хвост, ещё больше придавали сходства юной имперки со свирепым хищником джунглей. Нахти в который раз сглотнул тугую слюну и задумался, может и прав был дядя насчёт женитьбы. Кемнеби, конечно, хороша в постели, но, походя на пантеру цветом кожи и именем, её даже близко нельзя было поставить рядом дочерьми аристократических родов.

Спутник Стрелковой на её фоне казался простым и понятным, но не стоило забывать, что это был кумихо, а значит хитрость и притворство было у него в крови. И, несмотря на то, что Ренар, как он представился, выглядел легкомысленным оболдуем, не способным и секунды устоять на месте и пытающимся сунуть свой любопытный нос в каждую щель, Нахти пару раз удалось поймать острый и цепкий взгляд лиса, тут же спрятанный за маской деревенского простачка, впервые попавшего в большой город. Кроме того, присмотревшись повнимательней, можно было заметить под лёгкой цветастой рубахой навыпуск несколько ножей и пистолет, закреплённые на поясе шорт, а лёгкая хромота и уже почти заросшие шрамы на руках и морде, говорили знающему человеку, что данный зверолюд не понаслышке знаком с цепкими лапами нежити.