Сад утрат и надежд

Эскиз к «Саду утрат и надежд» стоял, как всегда, на мольберте в углу кабинета, там, куда давным-давно, после смерти Неда, поставила его мама. Стелла взяла кисть и золотую краску из детского набора, который она купила к приезду Джульет, и подошла к холсту. Она колебалась – неужели посмеет? Она понимала, что совершит грех, если это сделает. Она может сейчас выйти к этому человеку, извиниться, позвать его в дом. Она может открыть прошлое, посмотреть правде в глаза, жить свободно. Продать дом, продать его и уехать. Ее руки замерли над эскизом…

Потом Стелла быстро добавила падающую звезду, падающий на землю каскад золотых искр. Отошла, посмотрела на двух детей и на добавленную деталь.

– Это я, – сказала она вслух. – Я на картине. Теперь я тоже там.

Но тут же нахмурилась. Ведь это был всего лишь эскиз.

Она не видела, что на улице, в Зарослях, Джульет и Эв играли в прятки, носились по саду, и солнечный свет мелькал на их юных телах, словно тени крыльев пролетающих над ними птиц.

Эпилог

1919. Февраль

Дорогой Далбитти.

У тебя есть дочь. Ее имя Стелла.

Я солгала, когда отправила тебя в Оттаву. В то время я уже носила твоего ребенка, наше маленькое чудо. Я знала, что ты лишишься заказа, если твое имя появится в прессе в связи с бракоразводным процессом. Я знала, что ты никуда бы не поехал без меня, ведь ты такой. Я знаю по печальному опыту, что мы с тобой не сможем жить так, как нам бы хотелось. Разве что когда-нибудь, не сейчас, и поэтому я, словно героиня мелодраматического романа, пожертвовала собой ради твоего счастья.

Я родила дочку, но боюсь, что занемогла. Короче говоря, в процессе родов что-то случилось, все прошло тяжелее, чем я предполагала. Далбитти, я должна сказать тебе, что они потребовали от меня значительно больше усилий, чем при уличных демонстрациях за избирательное право для женщин. Доктора уклонялись от правды, а это всегда плохой знак. Стелле уже шесть месяцев – они стали для меня главным делом жизни. Она очень походит на отца – огромные глаза, живой интерес ко всему. Она радостно пищит, когда я подхожу к ней утром. Она любит свои ножки и хватает их, когда лежит в колыбельке.