Сад фонтанов

«Здравствуй!.. Не знаю, застанет ли тебя это письмо, ведь ты уезжаешь, а письма так долго идут… Сегодня у меня чудесное настроение и никто не знает отчего, а ведь их было сразу два! Почему ты думаешь, что письма твои мне надоедают? Я прочитала их по нескольку раз и скоро, кажется, буду знать наизусть.

Сегодня по чистой случайности я сдала фоно. Причём перед этим я даже не готовилась. У меня были обожжены пальцы. Всё из-за Варькиного чайника. И всё равно получила отлично! Теперь не представляю, что буду делать здесь целую неделю? Правда, о закрытии ничего не слышно, но всё равно опасно. А слоняться целую неделю без дела, никаких сил нет, да и мысли разные в голову лезут, а дни еле движутся. Завтра неделя, как ты уехал. К нашему общему сожалению, у меня нет другого мага, кроме своей старой тачки. Но, может, мы что-нибудь придумаем, столько месяцев впереди. Не знаю, как выдержу эту разлуку. Мне и так уже хочется, чтобы был октябрь. Может, дома развеюсь, а здесь я, как и ты, каждый вечер перебираю в памяти наше короткое солнце. Ведь ты уехал, и погода испортилась. Ну вот, как тебе моя писанина? Пора кончать. Не могу больше. До свидания.

„Девчонка та, что недотрога!“»

Я тупо уставился на подпись. Неужели это я писал такую чушь?! Нет, наверно, не моих рук дело. Вряд ли я даже так смог бы. Поднявшись, подошёл к распахнутому сейфу и вытащил запечатанную бутылку коньяка, хранящуюся здесь для представительских нужд. Вообще-то я не пью. Не понимаю, что за кайф пить обжигающее глотку пойло. Не говоря уже о том, что происходило на следующий день. Но в этот раз я впервые в своей жизни достал гранёный стакан и, распечатав напиток, наполнил тару до краёв. Потом вернулся к сейфу и извлёк плитку шоколада. Подняв гранчак, посмотрел сквозь стекло на свет. Ничего особенного. Водка, как водка.

— Идиот! Какой болван коньяк гранёными стаканами хлещет? — вслух произнёс я и залпом влил в себя содержимое.

Жидкость оказалась мягкой и довольно приятной на вкус, во всяком случае, горло не обожгло огнём. Я вновь наполнил стакан и присел за стол с разложенными письмами.