Саботаж

– Баярд – человек знаменитый и примечательный. А его подруга – известнейшая фотохудожница. Они мне понравились. И понравилось выпивать с ними в баре. И там же я познакомился с неким Гейтвудом.

– Американский журналист?

– Да.

– Еще один красный выродок.

– При этом большой любитель французского коньяка, насколько я заметил.

Собеседник Фалько взглянул на него недоверчиво. И не без возмущения:

– Вам что, в самом деле понравилась эта марксистская шваль?

– Одни больше, другие меньше. Но с ними забавно. И занятно. А Эдди Майо – просто красотка.

Вердье с отвращением дернул головой. Взор его горел огнем патриотизма. Фанатичным и опасным.

– Франция находится на краю пропасти. Понимаете? У власти – левое правительство дураков и демагогов, а общество трусливо, апатично, неспособно действовать. Возродить Европу может лишь крепость новых идей. Демократии прогнили. Выход один – железной рукой установить порядок и дисциплину, беспощадно отсекая зараженные члены. Вот спасение! В Германии, в Италии, в Испании это средство уже применили.

– Мне-то что до этого?

– Вы читали Шпенглера?

– В руках не держал.

– В критические моменты Истории, пишет он, всегда найдется взвод солдат, который спасет западную цивилизацию.

– Ну и хорошо… Рад за нее. Но меня втягивать не надо. Я вне политики, – в этом месте Фалько решил исполнить веронику[34]. – И на Шпенсера[35] вашего мне – тьфу и растереть.

– Шпенглера.

– Один черт.

Свист в легких. Мрачное молчание и снова свист.

– Надеетесь, наверно, что вас спасут деньги? Произведения искусства и гаванские сигары, говорите?

– Сумасшедший. – Фалько поднялся и сказал самым своим неприязненным тоном: – Идите вы к дьяволу.

– Нас не проведешь. Мы все равно выясним, кто вы, что и зачем. Будьте покойны, выясним.

Угрозу высказали всерьез. Фалько с напускным безразличием надел шляпу – фатовски, чуть набекрень. Надвинув на правую бровь.

– Ну, раскопаете такое, чего я не знаю, – не забудьте рассказать. Теперь я хотел бы вернуться к себе в отель, потому что устал, а утром мне предстоит снова якшаться с большевиками и другими врагами Запада… Ваши головорезы обещали доставить меня обратно. Это в силе?

– Не беспокойтесь, доставят.

– Да я не беспокоюсь, я благодарю. Искать такси в такой час – удовольствие небольшое.

7. Клиент салона Шарве

Первую половину дня Лоренсо Фалько посвятил банкам. Оделся очень строго, в серый костюм и такую же шляпу «трильби». И прежде всего отправился на Итальянский бульвар в банк «Лионский Кредит», затем на Елисейские Поля в «Креди Коммерсиаль» и на улицу д’Антэн в «Парижский Банк». В каждом со счетов, принадлежащих Игнасио Гасану, он переводил крупные суммы в американский банк Моргана на площади Вандом, а оттуда все целиком – 100 000 франков – в цюрихское отделение этого банка, на номерной счет, за немалые комиссионные открытый Паулем Гофманом, давним партнером Фалько по торговле оружием. Затем он куда-то позвонил из бара «Ритц», выпил там стакан теплого молока, после чего вошел в галерею Шарве, поглядев предварительно на витрину, где были выставлены галстуки, воротнички и манжеты, а заодно и убедившись, что слежки за ним нет.

– Добрый день, Кристоф.

– О-о, сеньор Монтес, какой приятный сюрприз… Добро пожаловать.

Здесь Фалько знали как Себастьяна Монтеса, промышленника из Валенсии. Эту маску он носил уже лет десять. Преувеличенно элегантный продавец – высокий видный малый с мушкетерской бородкой и жемчужной булавкой в галстуке – поклонился ему в пояс, едва не коснувшись лбом витрины. Они поздоровались за руку.

– Мне нужны полдюжины сорочек. Срочно.

– Насколько срочно, позвольте узнать?

– Через неделю.

Обычно, как знал Фалько, заказ выполнялся в течение месяца. Продавец, морща лоб, что-то быстро подсчитывал. И наконец разогнулся с улыбкой:

– Для вас – сделаем. Хотя, сами понимаете, это обойдется дороже.

– Понимаю.

Кристоф отошел к своему коллеге – такому же неимоверно франтоватому юноше – и полистал книгу заказов. Вот он остановился, уткнув палец в записи, и с довольным видом поднял глаза на Фалько:

– Размеры не изменились?

– Нет, насколько я знаю.

– А предпочтения?

– Остались прежними.

– В таком случае все в порядке. – Продавец что-то пометил в книге и закрыл ее. – Цвет – белый, материал – американский хлопок, воротник классический английский с перламутровыми косточками, манжеты двойные…

– Все верно.

– Монограмму вышивать нигде не будем?

– Нигде.

– Будут готовы в понедельник.

– Спасибо, Кристоф.

Тот оглядел одежду Фалько, и на лице его появилось выражение учтивой укоризны:

– Галстук вы носите наш, а вот сорочку – нет.

– В самом деле, – улыбнулся Фалько. – Куплена в «Бургосе», в Мадриде, на Пуэрта-дель-Соль.

– А-а, знаю-знаю… Уважаемая фирма… Какой ужас творится там, в Испании, не правда ли?

– Правда. Настоящая трагедия.

– И что сталось с нашими коллегами? Магазин еще существует?

– Не знаю. Давно там не был.

Кристоф значительно покивал:

– Понимаю.

– Думаю, почти всю их клиентуру расстреляли, – сказал Фалько. – И «Бургос» теперь шьет комбинезоны из синей пролетарской парусины.