Малыш застыл на месте, в глазах стояли слезы. К нему наперегонки стремились две летучие мыши, но он не видел их, вся вселенная сосредоточилась для него в этом воздетом топоре – знаке погибели. Толстый ворочался в стороне, медленно приходя в себя.
– Нет, нет! – заплакал Малыш. – Раз вы так… то я… то мы… то вот вам!
Подняв тонкие руки, он неумело щелкнул пальцами.
Вампиры посыпались из воздуха, сочно шлепаясь об пол. Из коридора донесся топот – оттуда вынеслись, потрясая кольями, новые скауты. Они кидались на вампиров, вонзали колья им в грудь, пригвождая кусак к бетонному полу. Вампиры визжали, крутились, пытались уползти, но, пораженные осиной, замирали в самых причудливых позах, разбросав руки, вывернув ноги, раззявив рты. Скауты издали победный клич.
Вампир с топором, наоборот, от щелчка превратился в летучую мышь и, взмахнув крыльями, взмыл под потолок. Оружие выскользнуло из маленьких лапок. Дважды перевернувшись в воздухе, топор свалился на трубу, прорубив ее насквозь. Дизель брызнул во все стороны, но давление сразу спало, и топливо мощным, величественным потоком стало выливаться из развороченной трубы. Бросившийся было к топору Толстый остановился и попятился.
– Полковник, это Пятый, прием, – он поднес к губам треснувшую, но еще работающую рацию. – Миссия провалена…
Сидящие под стеной Натовец и Командир услышали, как за этой фразой последовал восторженный рев десятков кровососущих глоток. Вверх рванули сотни летучих мышей, воздух наполнился шумом крыльев и радостными воплями. В когтях вампиры сжимали резаки, миниатюрные газовые горелки, ножовки, кусачки. А кто просто набирал высоту, собираясь спикировать на обесточенную сетку, последнюю преграду между голодом и живой, трепещущей плотью. За стенами кричали обреченные люди. Скауты слышали, как забегали там, как завизжали женщины, заплакали дети при виде падающих с неба черных стремительных силуэтов. Раздались бесполезные выстрелы. Еще секунда, и дружным усилием вампиры подцепят сетку, вскроют, поднимут и прощай, город, покойтесь с миром, люди!
Натовец и Командир сжали крючья. Пора, ведь уже пора! Где команда?
И словно отзываясь на их безмолвный призыв, из рации на груди Командира донесся голос бородатого:
– Святой Николай!
– Святой Николай! – заорали Натовец с Командиром, выскакивая из укрытия и закидывая крючья на стены. Металлические пруты, согнутые кое-как, зацепились за сетку, повисли. То же самое сделали с двух сторон города еще трое скаутов и сам бородатый.
– Святой Николай, святой Николай! – в голос кричали они, и крик подхватили в городе. Сначала робко, затем все смелей – призывы к мифическому, мистическому защитнику неслись и с запада, и с востока, пробуждая в жителях надежду.
И вот по привязанным к крючьям проводам побежало электричество. Градом падающие на город вампиры не успевали свернуть – они врезались в искрящую от напряжения сетку и сгорали в ярких вспышках. Инструменты их, звеня, ломаясь, сыпались вместе с ними, вызывая дополнительные вспышки и брызги разноцветных искр.
На холме, за кладбищенской оградой, в гранитном склепе среди мирта и глициний слышался непрекращающийся гул – то святой Николай, поминаемый тысячью глоток, не переставая крутился в своей могиле. Нехитрый двигатель из запчастей автомобиля преобразовывал вращение в электричество.
Жалкие остатки вампирской армии разлетелись. Скауты шли по полю, отделяющему кладбище от ворот города, и втыкали осиновые палки тем, кто еще ворочался, кого внезапный удар электричеством не убил сразу. Бородатый подобрал выпавший глаз, почистил о рукав, вставил и вышел из тени, за ним, перебираясь через трупы, шагали Командир с Натовцем и трое других. Из катакомб выбрались Толстый и остальные четырнадцать пацанов, пропахшие дизелем. Пошатываясь от усталости, но гордые победой, они приблизились к воротам. Высокие металлические створки, усиленные бетонными плитами, медленно, со скрипом, раскрылись. Навстречу спасителям выходили измученные жители. Бородатый остановил свой отряд взмахом руки, повернулся к пацанам и широко улыбнулся:
– Ужин готов, можете жрать, бойцы!
Сурен Цормудян
Кот ученый
Будь поблизости люди, уж тем более живые, этот звук заставил бы их морщиться, передергивать плечами и искать того, кто этот звук издает. Чтобы набить ему физиономию, естественно.
Жуткий скрип пронзил воздух ржавой рапирой и закончился лязгающим грохотом, после чего снова воцарилась тишина.
Источником противного звука, распугавшего наступившее на планете умиротворение, был большой железный люк, чья толстая и круглая крышка скрывала уходящую глубоко в недра земли шахту. Где-то там, внизу, в покое, уюте и безопасности, находился сверхстратегический бункер мега-ВИП класса. Именно своей ВИПованности крышка шахты была обязана искусной росписью с внутренней стороны. И именно статус бункера обязывал его создателей сделать ступеньки вертикальной шахты, обитой бархатом, из чистого золота. Все это необходимо для динамичного роста экономики страны и благосостояния народа… Наверное…