S.W.A.L.K.E.R. Байки из бункера (сборник)

Озон разинул рот. Он был абсолютно уверен, что не произносил ничего вслух.

– Челюсть подберите – ворона влетит. А вороны, знаете, не особо вкусные. Куда хуже крыс.

Полковник смотрел на него, блестя глазами. Полковнику, кажется, было очень весело.

– Что вы так вытаращились, молодой человек? Разве не знаете, что вампиры умеют многое из того, что недоступно людям? Летать, превращаться в туман, в невидимок, зачаровывать… и читать мысли, в том числе.

Положив на колени крупные белые руки, полковник резко наклонился – его лицо очутилось в каких-то сантиметрах от испуганной физиономии Озона. Глаза Кривицкого перехватили мечущийся взгляд солдата, и весь мир утонул вдруг в черном сиянии.

– Я бы мог вас заворожить, – донеслось из центра этого не-света, – но не стану.

И все вернулось на свои места. Все, кроме дыхания, которое застряло у Озона комом в горле, – отчего-то никак не удавалось выдохнуть.

– Расслабьтесь, юноша. Никто здесь не хочет причинить вам вреда. Напротив, мы пытаемся помочь.

«Мы?»

– Мы. Те, кого вы так метко окрестили «домашними вампирами».

Кривицкий снова откинулся на стуле и усмехнулся.

– А вообще, надо отдать вам должное. Большинство на вашем месте реагирует куда более бурно. И прошу извинить, если кажусь вам бесчувственным, – это одна из особенностей моего… нашего с вами нового состояния.

– Нашего? – прохрипел Озон, наконец-то вытолкнув воздух из легких.

Полковник кивнул с оттенком подобающей скорби.

– Нашего. Вашего и моего. Вы ведь не ошиблись – вас укусили, и сейчас зараза течет по вашим венам. Виртуальным венам, если угодно, но – увы – это ничего не меняет. Сыворотка… – тут Кривицкий махнул в сторону капельницы, – лишь немного замедляет процесс. Впрочем, снова хочу отдать вам должное – у вас редкостная устойчивость к яду. Большинство обращается в течение секунд, самое большее – пару минут. Когда вас к нам доставили, с момента укуса прошло почти пять часов. Но вы еще держались. До сих пор держитесь. И скажите спасибо, что ваш военврач понимает больше, чем большинство фронтовых коновалов. Он прибыл как раз в тот момент, когда ваш комбат – Вереснев, если не ошибаюсь, – собирался отсечь вам и Бектереву головы и сжечь тела…

– Подождите, – выдохнул Озон. – Подождите, постойте.

Он лихорадочно сжал пальцы, сминая простыню.

– Вы сказали, что я еще держусь. Это значит, я еще не стал… ну, вы понимаете?

Полковник покачал ногой в сапоге с высоким, смявшимся гармошкой голенищем и бросил на Озона свой странный косвенный взгляд.

– Датчики показывают частичную потерю активности рецепторов… вы ведь не чувствуете ни холода, ни боли от укуса?

– Н-нет.

– Сердечный ритм замедлен. Голосовые связки мутировали. Анализ крови пока неопределенный. Но погодите радоваться – вы обратитесь. Никто из укушенных этого еще не избежал. Иммунитета против вампирского яда нет. Сыворотка находится в процессе разработки. За последний год мы достигли больших успехов, но…

Тут Кривицкий виновато развел руками.

– Зачем же? – Озон завертел головой, – зачем же все это? Капельница, госпиталь. Зачем, если я все равно…

– Затем, что у вас есть редкая возможность. Почти уникальная. Она была у меня. Еще у нескольких добровольцев. Но в целом мы набираем контингент из «диких», а у них никто не спрашивал, какую судьбу они предпочитают.

– Судьбу?

Кривицкий снова склонился над Озоном и раздельно проговорил:

– Рядовой Чистоплюев, у вас есть выбор. До полного обращения, по прикидкам врачей, осталось около двух часов. За это время я успею рассказать вам то, что нам известно о так называемых кровососах и о нашей программе. А вы, выслушав меня, успеете сообщить свое решение. Идет?

Тут полковник улыбнулся. Несмотря на удлиненные, влажно поблескивающие между карминовых губ клыки, обаяние этой улыбки ничуть не увяло. От нее млели домохозяйки, бросающие все дела ради сорока минут шоу «Особист» по четвергам. Ей пытались подражать старшеклассники, строя гримасы перед зеркалами в школьных уборных. И Озон, невольно подчиняясь обаянию этой улыбки, согласно кивнул.

Это была вирусная программа. По последним данным разработчиков, ее лет сорок назад запустили какие-то шутники из Гонконга. Только шутка вышла не слишком смешной. Вирус переходил от человека к человеку – от одной к другой функционалии Фронта. При заражении человек в реалевпадал в кому и уже из нее не выходил, а вот его сознание, существующее во Фронте, превращалось в кровососа. Почему именно в вампира? У компьютерщиков, медиков и психологов в штате «Энигмы» были разные объяснения. Компьютерщики считали это просто частью программы. Психологи настаивали на том, что оторванное от тела сознание как-то чувствовало бедственное положение организма в реале и пыталось оправдать свое посмертное существование. Ссылались на теорию архетипов. Строили догадки: мол, высасывание жизненной силы из других поддерживает иллюзию бытия. Медики, сверяясь с данными сканеров, твердили об активности лимбической системы, доставшейся людям от далеких рептильных предков.