С видом на Нескучный

Были и заводские трубы, тоже смердящие. Была и квартирка с видом на крематорий. Тот еще кайф. И грязные темные дворы, и такие же подъезды, и пахнувшие мочой, варварски изрисованные лестничные пролеты и лифты.

Как Вера мечтала о нормальном жилье! Ехала по городу и представляла – вот здесь или вот здесь. И тут неплохо. А если с видом на Нескучный? Квартира с видом на Нескучный, зеленый летом, желто-красный осенью, белый зимой. Москва-река, по которой плывут баржи и семенят прогулочные пароходики.

Вряд ли сбудется, вряд ли. Даже коренные москвичи об этом и не мечтают: элитный район, дорогое жилье. Сидят в своих норах в спальных районах и счастливы, что есть эти норы. Да, тесноватые, с маленькими кухнями и низкими потолками, и добираться до них сложновато, особенно в час пик. Зато своя нора, собственная, отдельная. На что ты замахнулась, Вера? Охолони и приди в себя! И если потянешь и купишь квартирку в спальном – радуйся и считай, что тебе повезло!

Мама отмывала ее съемное жилье, отскребала плитку и ванну, без конца терла окна, стирала ветхие шторы, но ничего не менялось – бедность трудно прикрыть. А уж дешевыми пледами точно.

Обратно в Энск Галина Ивановна ее не звала. Понимала, что этого точно не будет.

– Но ведь и это не жизнь, а, Вер? Нет, ну ты глянь! Это по-людски?

Вера огрызалась:

– А у нас в Энске было по-людски? То же дерьмо. Тот же двор, тот же подъезд, та же шпана под окном. Те же звуки разбитых бутылок, ночные крики, пьяные песни. Ой, мам, не надо! И потом, мне ли к этому привыкать? Я, мам, выросла на такой же скудной, сдобренной дерьмом грядке.

– Тогда зачем? – не сдавалась Галина Ивановна. – Зачем это было делать? Что там в говне, что здесь, в столице?

– Не, мам. Не так. Там все безвыходно. Без вариантов. А здесь куча возможностей. И я, – Вера бросала на мать яростный взгляд, – я добьюсь, мам, я тебе обещаю! И будем мы жить с тобой ну, например, с видом на Калининский или Старый Арбат! Хотя нет, там шумновато… А если с видом на Нескучный? Мне кажется, что это самое лучшее место.

– Дурочка, – вздыхала Галина Ивановна, – сама-то веришь?

Вера молчала.

– Ага, вижу, как же! С видом на Нескучный! Вот про Скучный я еще поверю! – шутила Галина Ивановна и тут же грустно добавляла: – Ой, дочк… Другого у нас и не будет! Для таких, как мы, Вер, всегда будут Скучные. Или такого у вас не имеется?

– Такого нет, мам. Есть только Нескучный.

Но если честно, и сама не верила, что такое когда-нибудь может быть возможно.

А вот фигушки вам! Есть у нее квартира с видом на Нескучный! Еще как есть! Неправа была мама – и для них нашлось место напротив Нескучного!

Вера понимала, что ей сказочно повезло. Ей на голову не свалилось никакого наследства от неожиданно обнаруженных родственников, никаких богатых любовников, кинувших с барского плеча успешный бизнес. Вера была не из везунчиков. Хотя как посмотреть…

Безусловно, ей повезло. Повезло встретить Ингу Романовну, которая научила ее жить. Ну и с Таней ей повезло, еще как повезло, Вера понимала и ценила это.

И пусть в ущерб личной жизни, в ущерб свободе, здоровью и еще много чему, пусть не стала Вера миллионершей, да и, честно говоря, никогда к этому не стремилась. И пусть всего добилась тяжелым трудом, ценой хронической бессонницы, которую подчас не брали даже таблетки, пусть пережила разочарование, иногда предательство, ей удалось встать на ноги, заработать на достойную жизнь и обеспечить достойную старость маме. И еще – уважать себя, гордиться собой и сделать так, чтобы ее уважали другие.

Пять первых лет Вера помнила плохо: в те годы было так суетно и так бестолково, что в голове все смешалось. Чем она только не занималась – от уборщицы в школе до ночной нянечки в детском саду, от торговки мороженым до кассира в супермаркете. Перечислять можно бесконечно. Моталась по съемным квартирам. Дом, работа, общественный транспорт. Лишала себя всего: пол-яблока в день, пустые щи на неделю, каши, картошка, кусок недорогой колбасы. Мороженое как бонус, бутылка фанты как приз, дешевая шоколадка как премия. Потому что хоть что-то надо было послать маме. Работать Галина Ивановна уже не могла – сколько можно. Да и здоровье было не то, возраст. Еще надо было платить за квартиру и коммуналку, покупать что-то из одежды и обуви – из-за реагентов и дешевизны обувь летела на раз.

В целях экономии никаких парикмахерских – длинные, собранные в хвост волосы. Ничего Вера не видела в те годы, совсем ничего. Жила как на автомате: встать, почистить зубы, выпить чашку дешевого кофе, натянуть китайскую куртку и китайские кроссовки – и вперед, к новым вершинам! Вот только вершин совсем не было… А была одна суета.