С улыбкой хищника

Солдаты, по приказу командира, оголили торс и положили на дно лодки автоматы. Это было сделано для предосторожности. Дело в том, что по Красному морю ходили корабли, проплывали яхты, мелькали одиночные рыбацкие суденышки. Вазар не хотел, чтобы заметили его вооруженных людей на границы, и потому предостерегся.

На горизонте появилось очертание берега, вскоре вдали замаячил небольшой катер с вооруженными людьми. Вероятно, они были знакомы с Вазаром, так как обменявшись с ним парой приветственных фраз, сопроводили яхту к пристани, расположенной в тихой удобной лагуне с кристально чистой водой.

Пока солдаты были заняты подготовкой к причаливанию яхты, разговор между друзьями возобновился.

– Ты говоришь, что кому-то понадобилось наше искусство, – начал в полголоса Салех. – Но зачем тогда им понадобилось сразу два мага вуду?

– Не знаю, для меня это тоже загадка. Я размышлял над ней всю дорогу, – ответил Абу.

– И к какому ты пришел выводу? – спросил Салех.

– В Саудовской Аравии много богатых людей, шейхов, может кто-то не скупится с деньгами. А может, хотят проверить, чья магия сильней, тому и доверят задание. Во всяком случае, от этих ребят у меня мурашки по коже проползают. Не доброе они затеяли.

На берегу всем пленным завязали глаза, а на голову накинули какую-то черную ткань, покрывшую тело до пояса. Пленных погрузили на машины и отправились в путь.

Машины тряслись всю дорогу, от многочисленных ухабов и камней, встречающихся в этой местности. Спустя несколько часов тяжелой езды, машины остановились вблизи города Мекка, расположенной в горной местности на западе Саудовской Аравии. Но пленные об этом не знали, они могли лишь догадываться о пути следования машин.

Пленных вывели по одному, затем завели в какое-то просторное одноэтажное помещение. Затем сняли накидки и развязали глаза. В призрачном свете настольной лампы, расположенной в глубине помещения, схожего с бараком, вдоль стен виднелись решетчатые камеры. Помещение напоминало тюрьму. Четверых пленников заперли в одной из камер, Салеха с дочерью закрыли в другой камере, а Абу затолкали в третью, по соседству. Еще две камеры, укрываемые мраком, туда свет лампы не доставал, по-видимому, пустовали, они располагались напротив тех, в которых разместили прибывших пленников. Солдаты покинули пленных, заперев накрепко решетчатые двери камер.

Четверка пленных, закрытых в одной камере, покорно села на деревянный пол, опустив и прижав головы к коленям.

– Они смирились со своей участью, – бодро сказал Абу, глядя сквозь решетчатые стены соседней камеры.

– А мы? – спросил Салех, усаживая дочь рядом с собой, оперевшись о каменную стену.

– Пока солнечный луч бьется, пытаясь заглянуть в то единственное окно, – Абу указал на крошечное окно, расположенное почти под потолком в конце коридора, – я не теряю надежды.

– Скажи, только честно, ты все еще веришь в заказ какого-нибудь шейха? – спросил Салех.

– Хм, да, ты прав, – соглашался Абу, потирая подбородок, и задумавшись о чем-то.

– Это скорее схоже с тюрьмой, чем с пятизвездочной гостиницей.

– Я бы согласился и на трехзвездочную, – добавил Абу. – Уже темнеет.

– Как ты определил?

– По исчезающим лучам солнца, – ответил Абу. – Посмотри в окошко.

Салех взглянул в левую сторону коридора и заметил, как окно потемнело. – Что-то быстро.

– Это от страха перед неизвестностью. Время всегда бежит быстрей, когда миг смерти приближается.

Захра заснула сразу, она была утомлена поездкой и недосыпанием. Салех поднял с пола накидки, которыми накрывали их во время переезда, чтобы они не видели, куда их везут. Он заботливо укрыл дочь, которая умостилась на бок, подложив под голову руки, а затем подошел к решетчатой стене соседней камеры, где его ждал Абу, и тяжело опустился на пол, прислонившись к решетке. Два друга сидели рядом, притулившись, сидя, по разные стороны решетки.

– Как она? – спросил Абу.

– Она сильная, выдержит. Немного утомилась дорогой. Меня волнует эта безысходность и неясность. Зачем мы им понадобились?

– Завтра узнаем, наверное, они кого-то ждут, – предположил Абу.

– Я слышал, что они едут к какому-то Курбану.

– Кто это? – спросил Абу.

– Их босс, командир.

Друзья тихо переговаривались, вспоминали прошлое, гадали о будущем, пока свет в лампе не погас, и все не погрузилось во мрак.

Утром их разбудила хлопающая дверь и грубый голос солдата по имени Иса. Из единственного окошка, расположенного в конце коридора, струились желтые лучи утреннего солнца, пытающихся пробиться внутрь мрачного помещения.

Все проснулись и сонными глазами глядели на проворного молодого человека. Иса добавил керосин в лампу и зажег ее, увеличив фитиль. Затем вышел во двор, и вновь вошел, держа в руках бидон. Положив его на пол, чтобы принести пластмассовую одноразовую посуду – узкие тарелки и ложки. В них он половником налил густой суп и раздал завтрак по камерам, просовывая тарелки под решетчатые двери камер.

– Кормят, значит, мы нужны им, – сделал вывод Абу.