S-T-I-K-S. Экземпляр №... (СИ)

Глоток, два, чуть поперхнулся, но сдержался. Глаза широко открылись. Они излучали ясность, а бледно-серое лицо вновь заиграло розовыми красками.

— Ника!

— Вепрь в опасности, уводит тварь! Спаси, — девушка указала на удаляющуюся фигуру.

Ник только и успел заметить, как Вепрь с разбегу запрыгнул в грузовой фургон и перекатился вглубь по полу. Тварь влетела следом.

Хлопнуло! Следом сдетонировал запас взрывчатки. Взрыв! Огромная яркая вспышка озарила пространство кластера. Горячая волна окатила лагерь.

Ник осмотрел девушку — надрывно плачет, значит цела. А Вепрь? Как же так? Так не должно было случиться! Он не верил своим глазам. Крёстный не может уйти вот так. Огромный факел с множеством разбросанных кусков освещали поле. Ник активировал дар и в паре десятков метров увидел это — дымящийся бесформенный серый сгусток. Эту ауру он не спутает ни с каким иммунным!

Окинул взглядом поляну — восемь десятков муров. Половина из них без сознания, многие съехали с катушек от атаки кукловода и нимфы и просто лежали, пуская слюни или посмеиваясь, На другом конце поля мужик, мерно покачиваясь, колотил себя по лбу гранатой. Хорошо, чеку не догадался выдернуть!

Ник расставил в обе стороны руки и сделал первый шаг. Один за другим несчастные люди избавлялись от страданий. Руки бесконечно вбирали белую ауру. Ник ускорял шаги. Нет, он не сеял смерть. Знахарь собирал заблудшие души Стикса! Это была жатва. Шаги перешли в быстрый бег. Руки сжимали огромный клубок, скатывали и утрамбовывали белое облако, делая плотный комок непрозрачным, плотным, круглым. Ник несся со всех ног — впереди угасала серая частичка крёстного. Никак не успеть! С пронзительным криком рука запустила снежок в сторону бесформенныго куска мяса…

***

— Серп! Стрелка! Фил! Сова! Как вы здесь? — Ника бросилась обнимать друзей.

— Горыныч с вами? — опешил Ник. — Но как?

— Долгая история! — отозвался Серп, вырываясь из объятий. — Ты обалдеешь!

Группа подошла к телу девушки. Красивое личико лишь немного припорошило пеплом. А милая улыбка и распахнутые глаза придавали ей некоторую кукольность.

— Сдохла кукловод, туда ей и дорога, — Рамм сплюнул.

— Похоже, что для неё это стало освобождением, — пробормотал Горыныч и вздохнул.

Глава 26. Стаб

Часть 1. Неделю спустя.

Проведать Вепря зашли все жители стаба, так что в комнате площадью в двадцать метров почти не осталось свободного места.

— О, Господи! Не могу смотреть на это, — всхлипнула Стрелка.

— Сейчас сниму бинты. Предупреждаю, то, что вы увидите, может шокировать. К тому же он стал блондином. Ник, после того, как ты влил ему концентрат белой ауры, он перестал быть квазом.

— Стал обычным?

— Не совсем так. Кваз наоборот. Представьте, есть сахар-песок, это как будто обычные люди. Так вот среди иммунных Вепрь просто рафинад.

— Такой же сладкий? — съехидничал Серп, за что получил тычок локтем под ребра от Стрелки.

— Это новая разновидность измененных людей, — Горыныч с задумчивым лицом замер, — сверхчеловек, да. Чувствую, скоро я стану ещё и знахарем по квазам.

— Он слышит нас? — спросила Ника.

— Пока нет. Ушные раковины только недавно стали формироваться, — Горыныч по спирали начал аккуратно снимать бинты с головы.

На розовом кожном покрове редким леском проглядывали белесые короткие волосы. Раскручивающаяся повязка освободила лоб, следом показались маленькие ушки, размером как у младенца, хоть они и были красивой формы, но на фоне большой головы взрослого мужчины выглядели неестественно и даже отталкивающе. Знахарь дошёл до глаз и замедлил движение. Посетители замерли в ожидании.

Веки дрогнули и поползли вверх, приоткрывая глазницы, но тут же зажмурились от яркого света.

— Отлично! Надеюсь, он сможет нас увидеть! — воскликнул Горыныч и стал смелее раскручивать повязку.

Губы пациента приоткрылись и причмокнули. Стрелка придвинулась поближе к крестному, сложила перед собой руки и умилённо вздохнула.

Правый глаз Вепря будто нехотя приоткрылся, зрачок беспорядочно стал скользить по окружающему пространству и вдруг сфокусировался на знахаре. Веко приподнялось ещё больше, а взгляд приобрел некую осмысленность. Губы снова пошевелились и выдали что-то нечленораздельное.

— Похоже, он готов сказать свое первое слово! — обрадовалась Стрелка.

— С-с… — силился выдавить из себя Вепрь, сверля взглядом лицо знахаря.

— Ну же, — растянул Горыныч и склонился над пациентом, — давай, нужно разрабатывать речевой аппарат.

Присутствующие вперили пытливые взгляды в уста больного.

— Что он хочет сказать? Может тебя не узнал или плохо видит?

— С-су… Сука! — наконец выдал пациент и зло прищурил глаз, сдвинув редкие белые бровки.

— Видит отлично! Узнал, — улыбнулся знахарь и продолжил разматывать бинты, — пропишу-ка ему, пожалуй, красную жемчужину. Стрелка, останься с ним, введешь в курс дела, а то наш глава стаба скоро не будет таким беспомощным.

— Горыныч! — из толпы стронгов вышел Отмычка. — Раз уж все собрались вместе, я сообщу новость: мы через пару недель уезжаем, остались незавершенные дела с внешниками. Решили заткнуть их норы раз и навсегда.