Читаем С. П. Королев в авиации. Идеи. Проекты. Конструкции полностью

пробились на юг с горы Клементьева только на 13 км, то в этом, мне кажется, виновата боязнь

конструкторов несколько увеличить скорость снижения планера для решительного увеличения

скорости поступательной, качества и прочности. Только такой планер имеет шансы прорваться на

южный берег — область больших возможностей... Нужно предостеречь, однако, от простого

утяжеления машин, которое не принесет, конечно, ничего, кроме вреда. Увеличение нагрузки на крыло

выгодно только тогда, когда оно компенсируется соответствующим, и притом значительным,

увеличением аэродинамического качества» [59].

Вот по этому пути и пошли конструкторы «Коктебеля» (правда, до рекордных характеристик не

дотянули), нагрузка на крыло у «Коктебеля» была больше, чем у других представленных на шестых

состязаниях планеров^ но наибольшим было и значение аэродинамического качества. Успех дела

зависел от конструкции крыла. Любой планерист знал, что чем меньше хорда крыла, тем оно лучше

«несет», т. е. тем легче обеспечить аэродинамическое качество, но при этом площадь крыла должна

быть достаточно большой, чтобы удельные нагрузки на крыло

не превышали некоторой величины. Иначе планер сможет держаться в воздухе только при больших

восходящих потоках. Увеличение площади крыла при стремлении сделать его с малой хордой

достигалось за счет увеличения размаха. В этом случае первостепенную роль начинали играть вопросы

прочности и приходилось идти на увеличение массы планера. Конструкторам «Коктебеля» удалось

обеспечить высокое качество в ущерб весовому совершенству. В таком сочетании они получили планер

с большой горизонтальной скоростью при высоком аэродинамическом качестве, что О. К. Антонов как

раз и считал одним из важных достоинств перспективных планеров.

«Коктебель» был по существу первым рекордным планером с повышенной нагрузкой на крыло,

целесообразность которой подтвердилась последующими исследованиями Б. В. Раушенбаха [60].

Крыло «Коктебеля», обеспечивавшее высокое аэродинамическое качество, имело двухлонжеронную

конструкцию, было почти целиком обшито фанерой, состояло из небольшого слитого в одно целое с

фюзеляжем центроплана и двух консольных частей. Консоли крепились к центроплану сквозными

фасонными болтами. Жесткость крыла, кроме фанерной обшивки, обеспечивалась раскосными

нервюрами. В планере предусматривалось место для парашюта. Конструкция прикрывающей кабину

крышки позволяла пилоту легко покинуть машину в случае необходимости [61].

В публикациях того периода «Коктебель» имел различные индексы — КЛ-5, СКЛ-5. В черновых

материалах на общем виде «Коктебеля» значится индекс GK-5, написанный рукой Королева [62]. Этот

индекс он использовал и в перечне научных трудов, оговорив, что разработка планера СК-5 сделана

совместно с С. Н. Люши-ным [58. С. 396]. Настойчивое желание Королева сохранить индекс

«безмоторного самолета» для «Коктебеля» вряд ли означало прямую аналогию между конструкциями

этих двух разработок. Однако позицию, занятую Королевым, нельзя считать случайной. Ведь

следующая разработка Королева — планер «Красная звезда» — имела индекс СК-3. Налицо

несоответствие порядкового номера индекса и хронологии разработок, которое можно объяснить только

тем, что он не забыл о своем «безмоторном самолете» и считал индекс не простой условностью, а чем-

то большим. Создается впечатление, что,

приняв однажды порядковый номер разработки, Королев стремился, чтобы он обязательно

закрепился за готовой конструкцией.

Такой принцип наблюдается во всех планерных п авиационных разработках Королева. Прежде чем

он присвоил планерлету индекс СК-7, под этим индексом значилось по крайней мере пять

разработок, не получивших завершения. Он переносил этот индекс с одной разработки на другую,

совсем не похожую на предыдущие, пока индекс не закрепился за окончательным вариантом,

который и был осуществлен. Так было и с индексом СК-9, который использовался несколько раз и

закрепился за конструкцией, на базе которой позднее разрабатывался первый в нашей стране

ракетоплан.

Участие «Коктебеля» в следующих, VII Всесоюзных состязаниях, проводившихся в 1930 г., не

было отмечено новыми достижениями. Попытки пролететь на других планерах по маршруту

Арцеулова не удались никому [63]. Исследование, проведенное на состязаниях по определению

качества планеров, подтвердило расчетные характеристики «Коктебеля». Качество определялось

путем прямого планирования при почти полном штиле. Положение синхронно засекалось через

каждые 15 с со связанных между собой телефоном теодолитных баз.

Королев не стал проводить модернизацию «Коктебеля» (за исключением доработки рулей), как это

делали многие конструкторы, например группа в составе Тихонра-вова, Дубровина, Вахмистрова,

которыми на основе планера «Жар-птица» была создана целая серия усовершенствованных

планеров: «Скиф», «Гамаюн», «Комсомольская правда». Он представил на состязание, кроме

стереотипного «Коктебеля», оригинальный учебный планер «Красная звезда» (СК-3).

6. Впервые в мире

К 1930 г. на долю планеров остались в основном учебные и спортивные задачи ".

Перейти на страницу:

Похожие книги

Адмирал Советского Союза
Адмирал Советского Союза

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.В своей книге Н.Г. Кузнецов рассказывает о своем боевом пути начиная от Гражданской войны в Испании до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.Воспоминания впервые выходят в полном виде, ранее они никогда не издавались под одной обложкой.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии