С намерением оскорбить (1998—2001)

Мой английский читатель написал мне интересное и полное живого юмора письмо, в котором с непередаваемым изяществом отчитал меня за привычку обзывать сынов Великобритании «английскими собаками». Ему хотелось бы знать, отчего я так нетерпим к породам, выведенным на его родине. Позвольте объясниться: английские собаки достойны всяческого уважения. Я имею в виду тех, кто говорит: гав-гав. Такие собаки, английские или нет, кажутся мне в высшей степени достойными существами, как я уже отмечал на этой странице, зачастую куда более достойными, чем люди. Было бы неплохо обладать их умом и благородством. Что же касается именно английских пород, то доказательством моей приверженности к ним можно считать тот факт, что у себя дома я держу лабрадора. С ними обожает фотографироваться принц Чарльз.

Если же говорить о двуногих англичанах, тут совсем другое дело. Мне бы не хотелось, чтобы мой английский друг принимал это на свой счет или на счет своей родины. Родина в данном случае меня нисколько не волнует. По крайней мере — родина, как ее понимают фанатики, проходимцы, дураки и злодеи. В конце концов, у каждого из нас собственный опыт и собственный критерий истины. И даже индивидуальное чувство юмора. Они определяют наши взгляды. Сам я родился в городе, неразрывно связанном с морем и прошлым. В этом городе привыкли считать, что от Англии исходит угроза. Из книг, из рассказов матери и деда я научился уважать этих напыщенных мерзавцев как политиков, дипломатов, воинов и прежде всего — моряков. И в то же время презирать их за лицемерие и жестокость. Особенно неприятна их манера переписывать историю по собственному вкусу, подчеркивая свое превосходство над другими народами. В любой книге о войне за независимость, морских сражениях или пиратах англичане стараются дискредитировать и унизить моих соотечественников. Прочтите английские военные мемуары, и вы узнаете, что это англичане разбили Бонапарта в Испании, а немытые и трусливые испанские союзники были еще хуже врагов-французов. В принципе, зная своих сограждан, я почти готов поверить. Но утверждения о том, что Испанию от Наполеона освободил Веллингтон, — уж точно полная чушь.

Существует немало доказательств исторического вероломства англичан, необоснованных нападений на испанские позиции, стремления оправдать благими целями колониальное соперничество или обыкновенное пиратство. В 1804 году они без предупреждения потопили четыре испанских фрегата. Можно еще вспомнить нападения на Гибралтар, Гавану, Манилу, вест-индскую Картахену. У британцев есть привычка замалчивать свои неудачи и непомерно раздувать победы. Один английский профессор утверждал в своей лекции, что Нельсон не потерпел ни единого поражения. Однако я с детства знаю, что испанцам дважды удалось победить адмирала. В первый раз — в 1796 году, когда ему пришлось не только бросить добычу, но и бежать на двух фрегатах, «Минерве» и «Бланш», потеряв целую эскадру. Второй — когда после неудачной попытки захватить врасплох Тенерифе он потерял триста человек и собственную руку в придачу.

Надеюсь, мой английский друг понимает, что я и в мыслях не имел доказывать превосходство испанцев. Я лишь перечисляю факты. Я знаю свою историю не хуже, чем некоторые знают свою. Если у Испании был Трафальгар, у других был Сингапур. С другой стороны, блестящие британские испанисты Эллиот, Паркер и Камен помогли мне лучше понять мою собственную страну. Оглядываясь назад, я не злорадствую и не комплексую. Я просто помню. И потому между парой шуточек могу рассказать кое-что о жителях туманного Альбиона, если они оскорбляют нас. Я вовсе не считаю англичан своими врагами. Они ведь тоже читают мои книги. Я сын своего времени и хорошо понимаю, что история — это одно, а трепать языком в журнальной колонке — совсем другое. А вообще-то во всем виноват мой сосед король Редонды. Это он подарил мне гравюру с надписью «английские собаки». Вот уж кто самый настоящий англофил! К тому же, в то время такое обращение было обычным делом. В XVI—XIX веках британцы называли нас фанатичными папистами, полуденными демонами, грязными маврами. Тёрнер изобразил испанцев при Трафальгаре в тюрбанах, чем, пожалуй, незаслуженно нам польстил. Я уж не говорю о том, как нас до сих пор аттестует желтая пресса Ее Величества.

В БАРЕ У ЛОЛЫ