Ржевский. Том 6

Прихватив Шу за попу, старательно исполняю этот танцевальный элемент. Первый раз, второй, третий… Пожалуй, для доказательства достаточно.

— Ничего себе, — присвистывает Норимацу. — Да у тебя там целое древко от нагинаты! — её лицо светлеет, глаза вновь зажигаются особым светом.

С ним она мечтает, кричит «Банзай!» и отрезает предателям головы.

— «Всегда готов!», наш негласный семейный девиз, — гордо замечаю, разворачивая плечи пошире и скромно потупив взгляд.

И придумается же чушь всякая, одёргиваю себя мысленно. Тут такая тёлка одежду по воздуху с высоты триста метров разбрасывает! А я веду себя как дебил и про ресурс выработки сопел вследствие испарения кевлара думаю.

Ну не идиот ли? Нашёл о чём рассуждать.

Вон, выпуклости перед носом так и ходят, так и ходят. Вот это да, здесь только пальцы скрестить и на второй руке плюс самому себе позавидовать.

Хоть бы не сглазить, хоть бы не сглазить, хоть бы не сглазить.

Норимацу заканчивает расстёгивать рубашку, стаскивает её с себя и, весело хохотнув, убирает в сторону на вытянутой руке. Затем разжимает пальцы.

— Ой! — меня начинают терзать смутные и неуместные сомнения.

Пока не могу до конца сформулировать, какие именно.

— Погоди, сейчас продолжение будет, — многообещающе подмигивает японка и в мгновение ока избавляется от этой штуковины, поддерживающей её сиси.

Или, скорее, дополнительно скрывающей? Хотя выпуклости и весьма немаленькие (совсем немаленькие!), поддерживать их, по большому счёту, не нужно: коэффициенты жёсткости на уровне.

Логично, в принципе: за физической формой Шу следит, всем бы тёлкам так.

Провисаний по коэффициентам, как у принцессы Юлии, ни у кого б не было.

Хотя у Юлии размер нормальный и общий контур геометрии по молодости внушает.

— Вот! — японка всё с той же радостной улыбкой перебрасывает через плечо за спину свой корсет для верхней части корпуса.

Предмет одежды устремляется к земле вслед за её рубашкой.

Вот это да, вот это ого-го.

Предшественник Дима ходил по определённым заведениям, регулярно. Вот там девицы подобный номер за большие деньги исполняли, причём ни о каком продолжении речи не было — только глазей да мечтай. Даже потрогать запрещено, не то что реализация чувственного компонента.

А всё-таки удачливый я парень!

— В принципе, я категорически не возражаю! — жарко шепчу со всем возможным и неподдельным энтузиазмом, стараясь поскорее расстегнуть собственные штаны. — Но непонятно, как ты с голыми сисями по небоскрёбу Ивасаки ходить будешь!

— Хм. — Норимацу озадачивается, впрочем, лишь на короткое мгновение. — Да и чёрт с ними! — решительно заявляет она. — Будем решать проблемы по мере их поступления! Делаем, что начали! О приличиях потом будем размышлять, когда кончим.

По-русски несколько двусмысленно прозвучало, но поправлять не буду. Для занятий русским языком момент несколько неоптимальный.

— Дай твою рубашку расстегну! — уверенно предлагает Шу, видя, что я не справляюсь.

Не дожидаясь моей обратной связи, она решительно разводит руки в разные стороны, вырывая абсолютно все мои пуговицы с мясом непринуждёным движением.

Вот это да. Вот это женский темперамент. С одной стороны.

С другой же, я только что планировал ей эту рубаху отдать, как на двадцать третьем этаже небоскрёба Ивасаки приземлимся: я-то и с голым торсом побегаю, мне без разницы, а ей бы хоть какая-то одежда была.

Теперь, видимо, другие инженерные решения искать придётся: без пуговиц эта рубашка такие сиси всё равно не прикроет.

На поясе узелком можно завязать! Довольный и происходящим (тьфу три раза снова, чтобы не сглазить), и своей расовой технической смекалкой, прижимаюсь к напарнице теснее. Попутно, вполголоса матерясь, продолжаю сражаться с не желающими расстёгиваться штанами.

Шу, кстати, свои быстро победила. Интересно, как? Должен быть какой-то секрет.

В самом деле, не может же в подготовку самураев входить снятие с себя одежды в парной обвязке при полёте на реактивном ранце⁈

Вот я дурак. Конечно, не может! Когда программу подготовки самураев разрабатывали, не то что самих леталок, производителя Мицубиси в проекте не было!

Сколько сотен лет тому было.

Восхищённый собственной проницательностью, отлично работающим (во всех нужных местах) организмом и в целом позитивным настроем, наконец героически побеждаю застёжку от штанов.

— Справился? Слава богу. Поехали! — хозяйственно командует Шу и тут же лично собственную команду исполняет.

Перед этим, правда, зачем-то уже на моих расстёгнутых брюках повторяет свой трюк с рубашкой: дёргает в разные стороны так, что и штаны разрываются на две половинки.

Странно. Не подозревал в ней такой силы. Ладно, я бы мог разорвать ткань подобным образом, если бы захотел; но она? КАК?..

— Поехали! — командует Шу повторно и исполняет команду акцентировано.

Ай, ладно, я не стеснительный. Тут такое, а я о каких-то штанах порванных…

Какую-нибудь занавеску в небоскрёбе оторву, должны же там быть занавески.

* * *