Рыжая Соня и Ущелье смерти

Вот уж что действительно соответствовало плану, так это огромная куполообразная крыша, но и она больше напоминала гигантскую шляпку гриба, явно несоразмерную с ножкой. Она выступала наружу значительно дальше, чем можно было судить по рисунку. О том же самом говорили и окошки, оказавшиеся на поверку несколько меньше тех, что изобразил когда-то безвестный рисовальщик.

Теперь Соня не сомневалась: он намеренно исказил пропорции, ибо знал, если он нарисует то, что увидел на самом деле, никто просто не согласится на такое дело.

Окошки производили удручающее впечатление. По их размерам воительница попыталась представить величину внутренних помещений и не смогла, потому что они казались просто темными точками на стене. Тогда она перевела взгляд на араукарии, которые росли на противоположной стороне. Если они были не выше тридцати локтей, и то высота замка получалась весьма внушительной. Локтей двести, да и то если предположить, что в крыше пустот нет, а подвальные помещения не уходят слишком глубоко в скалу.

Соня оторвалась от созерцания, перевела взгляд на своего спутника и подумала, что его вовсе не поразила эта громада. Едва почувствовав, что девушка смотрит на него, Север заговорил.

— Странный какой-то замок,— почти дословно повторил он высказанную в Логове мысль.

— Я вижу ворота, но где же окна? — удивленно спросил Мурзио, все это время старательно вытягивавший шею.— Разве здесь можно жить?

— Можно,— кивнула Соня.— Это и сделано, чтобы выжить.

Для него и Ганы она пересказала длинную историю вражды зембабвийцев с йезмитами, тянувшуюся, казалось, нескончаемо долго и закончившуюся тем, что поклонники Йезуда покинули берега озера, но их так и не сумели выкурить из замка, который оказался неприступным.

— Я слышал о летающих драконах,— подтвердил жрец.— О том, что зембабвийцы использовали их в бою, но, признаться, считал это просто сказкой. Хотя,— добавил он, помолчав,— иранистанцы утверждают, что когда-то дикари совершали набеги и на их страну.

Он еще раз внимательно посмотрел на единственный ряд маленьких окон-бойниц, спрятавшихся под самым козырьком крыши.

— Да,— согласился митрианец,— если драконы тяжелы и не могут зависать над одним местом, то их седокам не добраться до окон. Они только подставят себя под стрелы лучников.

— Ты верно мыслишь,— кивнул Север.— Воины-йезмиты остались в своей крепости. Те, что ушли, переждали какое-то время поблизости и вернулись обратно. Что была война, что ее не было…—

Он повернулся к своей спутнице: — И что видит Соня?

— Крепость,— хмуро ответила та.

— А что видит Гана? — поинтересовался он.

— То же самое,— пожав плечиком, ответила девушка, но в отличие от своей подруги равнодушно: ей-то туда не лезть.

— Я так понимаю, что и Мурзио не увидел ничего особенного? — обратился он к зингарцу.

— Что это ты развеселился? — неодобрительно взглянула на него Соня.

— Стараюсь казаться веселым,— хмыкнул Север и уже серьезнее добавил: — Ну и что ты думаешь о том, как мы проберемся внутрь?

— Не знаю,— проворчала она.— Не знаю даже, проберемся ли вообще, но если и проберемся, то точно не через ворота… И не через бойницы,— подумав, добавила она.

— Верно,— согласился Север.— Я уже и не говорю о стражниках, что маячат и там, и там.

Гана снова свесилась с края обрыва, но на сей раз осторожнее, и увидела вышагивающих по мосту стражей.

Остальные последовали ее примеру и некоторое время всматривались в дно ущелья.

— Жаль, что стена так сильно выступает наружу,— заметил Мурзио.— Вон тот карниз,— он махнул рукой в сторону выхода из ущелья,— начинается у самой земли и заканчивается почти на уровне моста.

— Все правильно,— согласился Север.— Этот карниз и оставили только потому, что по нему никуда не добраться. Равно как и по его продолжению с другой стороны замка.

— Похоже, мы не ошиблись,— заметила Соня.— Йезмиты хорошо позаботились о своей безопасности.

— Что же вы пришли, ничего предварительно не разузнав об этом месте? — покачал головой Мурзио.— Достаточно лишь взглянуть на замок снаружи, чтобы понять, что внутрь не попасть.

— Узнали, что смогли,— не оборачиваясь, ответила Соня.

Жрец недоуменно пожал плечами и спорить не стал: не его это, в конце концов, дело.

— А что это за дыры в горе? Справа от крепости? — спросила вдруг Гана.

— Наша единственная надежда,— призналась Соня.— Говорят, среди них есть несколько дымоходов, и если через них мы не проникнем в замок, то можем сразу отправляться обратно.

— Далековато,— заметил митрианец, прикидывая на глаз расстояние.— Не меньше тысячи локтей.

— Верно,— согласился Вожак,— но это говорит лишь о ее размерах, а дым, которым тянет из дыр, о том, что где-то в ее недрах разводят огонь.

— Ну хорошо,— вновь заговорила Гана, которая, похоже, уже пришла в себя.— Попадете вы через дымоход внутрь. Дальше-то что? Вон он какой огромный! Где вы там станете искать ваши карты?

— Придется Задире побегать, пока мы не выясним, где что находится. И тогда у нас останется только одна ночь… А уж там — повезет, не повезет — придется бежать без оглядки.