Рыжая чайка

– Прошу тебя! – тут я уже не смогла себя остановить, было слишком поздно, непрошеное участие вызвало мою истерику, я с силой толкнула его и прокричала: – Отпусти меня, не расспрашивай, мне плохо! Я хочу уйти, вольфгар, ты понимаешь меня или нет?! Не могу, не хочу и не буду ничего говорить!!!

Дальше я уже бежала прочь, подальше от шатров, от этих ужасных барабанов! Упав на колени, я разрыдалась, кусая свои сжатые кулаки. Так горько мне ещё никогда не было! Но страшно было то, что это сделал тот, кого вопреки всему я всё равно любила. И сейчас он …там, с другой. «Да, он не клялся мне в верности, я ему вообще не нужна! Ну почему, почему мне так тяжело?!»

– Тара, – вздохнул Алишер, присаживаясь рядом со мной, метнувшийся видимо за мной. – Я не могу оставить тебя, когда ты льёшь из глаз этот солёный яд. Мне уже не весело. Я не могу пойти с подругой, зная, что тебя здесь что-то ужасно мучает.

Я разрыдалась ещё громче. Если бы он знал, какой это для меня имеет смысл!

– Уходи, Алишер, …пожалуйста, – всхлипывая, выдавила я. Сильные руки схватили меня за плечи и повернули к себе:

– Если ты считаешь меня своим другом, скажи мне, что всё это значит? Может, я опять смогу тебе помочь. Жутко видеть тебя такую. Мне тоже разрыдаться?

– Просто …я люблю одного …парня, а он …не обращает на меня внимания, …нарочно отталкивая, – сказала я свою почти правду.

– А я то думал в чем ужас! Да наплюй на него, он просто недостойный тебя глупец! – воскликнул Алишер, улыбнувшись. – Если бы я принадлежал твоему народу, я бы ни за что не пропустил такую девушку как ты, Тара, я бы горы свернул, чтобы меня полюбила такая красавица! – мягко проговорил он, вытирая мне щёки. – Но, я, к сожалению, не человек.

О, небеса, мне ещё больше захотелось умереть! Своим утешением, Алишер только бередил мои раны.

– Ты …иди …я так …быстрее …успокоюсь. И прошу тебя, …никому не говори …об этом. Обещаешь? – мои, полные слёз глаза смотрели на него умоляюще.

– Обещаю, никому. Не нужно меня прогонять, я посижу с тобой и посмотрю, как у тебя это получиться. Я всем нутром ощущаю, что тебе больно.

Тут я не выдержала этих измываний и закрыла ему рот ладонью:

– Оставайся, но только молчи.

Обняв себя за плечи, я тихонько всхлипывала на поднявшемся ветру, глядя в темноту невидящими глазами. Алишер вздохнув, шевельнулся, и вскоре, он уже укутывал меня в мягкую теплую шкуру.

– Спасибо, – прошептала я, в порыве благодарности прижимаясь к его плечу. Он обнял меня одной рукой, прижимая к свой груди, при этом осторожно поцеловав меня в лоб. Самый великий и особенный среди вольфгаров, единственный кто в такой мере питал уважение к людям. Кто бы сказал, много лет назад, когда впервые встретились рыжая девочка и вольфгарский юноша, что так будет?

А в груди у меня так жгло, что дышать оказалось пыткой, потому что при каждом вздохе огонь только разгорался, обжигая сердце. Иногда я пугала Алишера своими внезапными громкими всхлипываниями, стоило мне только подумать, где сейчас Камиль. И тогда Алишер прижимал меня ещё сильнее, тихонько качая. А потом, изнуренная своей болью я, наверное, уснула.

«Видно Алишер перенес меня в шатер», – подумала я, осматриваясь.

– Ну, что, тебе уже лучше? – он появился откуда-то из-за висящих шкур.

– Да …гораздо. Спасибо Алишер. Не нужно было со мной нянчиться. Я не потерявшийся бельчонок – я взрослая женщина, которая и сама может разобраться в своих проблемах.

– Да уж, – Алишер усмехнулся, сверкнув глазами.

– Я смешная да? Взлохмаченное и зареванное существо конечно трудно назвать взрослой женщиной, – я понимающе улыбнулась, и принялась распускать свою косу, рассыпав волосы по спине. Всегда теряла свои гребешки, поэтому приходилось расчесываться пальцами. Алишер как-то странно застыл около меня, приоткрыв рот. Так обычно пялятся на невидаль.

– Алишер, …ты чего?

– Ничего, – прошептал он, встрепенувшись.

– Послушай, Алишер! – в шатер влетел Камиль и замер с каменным лицом. Потом ожил, криво усмехнулся и подошел к почему-то растерявшемуся брату. Мне показалось, или он действительно обнюхивал Алишера? Не проронив ни слова, бросив на меня уничтожающий взгляд, он выскочил вон. Я нахмурилась.

– Мы ждем тебя, Тара, – выдавил Алишер, спешно скрываясь за пологом. Я пожала плечами и переплела косу. «Он ещё будет на меня так зыркать после всего! Ничего, Камиль, теперь твоя очередь мучиться!»

Мы снова спустились в подземелье лабиринта. И почти сутки пробирались без особых происшествий, осматривая каждое ответвление. Пока я не привела отряд в это место. Остановившись на краю разверзнувшейся пропасти, я горько усмехнулась:

– Добро пожаловать в «Последний путь»! Так мой отец, в шутку, называл эту точку маршрута.

Несколько наших лучников отправили на противоположную сторону горящие стрелы.

– От края до края метров тридцать, – протянул Алишер, осматривая стены. – Проклятье, стены покатые и абсолютно гладкие! Без единой зацепки, словно их кто-то полировал. Вольфгары по ним не переберутся!