Рыцари маленькой Доры

Я не мог найти в своем сердце ни одного недоброго слова по адресу его бедной тетки, которой втайне глубоко сочувствовал. Если бы я был богатой старой девой, живущей чинно и тихо, я тоже не держал бы у себя компаньонки, которая возвращается домой на рассвете. Но так как Акридж явно нуждался в моих утешениях, я произнес несколько звуков, которые при случае могли сойти за выражение сочувствия.

Это несколько утешило его.

— Что делать? — спросил он меня.

— Не знаю! — ответил я.

— Но я обязан что-нибудь сделать. Из-за меня бедная девушка лишилась службы. У нее была ужасная служба, но все же она давала ей возможность заработать на хлеб. Как ты думаешь, не мог бы Джордж Тэппер пойти и поговорить с моей теткой?

— Пожалуй. У него добрейшая душа, но я сомневаюсь, чтобы ему удалось чего-нибудь добиться.

— Чепуха, приятель! — сказал Акридж, к которому снова вернулся весь его непобедимый оптимизм. — Я хорошо знаю Тэппера — он редкостный человек. У него такой элегантный, респектабельный вид, что моя тетка и не заметит, как он обведет ее вокруг пальца. Ты не знаешь Джорджа Тэппера! Я сейчас же пойду и поговорю с ним.

— Это не мешает, — сказал я.

— Если ты дашь мне несколько шиллингов на извозчика, старина, я поспею в министерство иностранных дел как раз к двум часам. В это время он освобождается, и мы вместе позавтракаем. Мне необходимо поесть, старина, чтобы подкрепить свои силы. Несчастье совсем расшатало мои нервы.

Три дня спустя, рано утром, я торопливо одевался, подгоняемый запахом ветчины и кофе, доносившимся из моей столовой. Одевшись и подойдя к столу, я увидел Акриджа, который быстро пожирал мой завтрак. Он снова был необыкновенно весел и ретиво работал ножом и вилкой.

— Здорово, старина! — весело сказал он.

— Здравствуй!

— Чертовски вкусная ветчина! Никогда такой не пробовал. Баулс сейчас принесет еще, и ты тоже поешь.

— Ладно, ладно, — ответил я. — Если ты позволишь, я буду вести себя, как дома, и выпью хоть маленькую чашечку кофе.

Возле моей тарелки лежало несколько нераспечатанных писем. Я стал распечатывать их и вдруг заметил, что Акридж внимательно смотрит на меня сквозь разбитое пенсне.

— Что случилось? — спросил я.

— Ничего! — ответил Акридж.

— Почему ты выпучил на меня глаза, словно рыба, которую вытащили из воды?

Он беззаботно отхлебнул кофе.

— Странное дело, — сказал он, — ты получил письмо от моей тетки.

— Что?

Я разорвал последний конверт. Адрес на нем был написан твердым и уверенным женским почерком, совершенно мне незнакомым. Акридж оказался прав. В письме было следующее:

«Сэр!

Я буду счастлива принять вас послезавтра (в пятницу) в половине пятого.

Готовая к услугам

Юлия Акридж».

Я был потрясен. Письма, которые я до сих пор получал по утрам — счета от портного и чеки от издателя, — всегда отличались ясностью, прямотой и простотой. Но это письмо сбило меня с толку. Откуда тетка Акриджа могла знать о моем существовании? Зачем я был ей нужен? Я много раз перечел странное послание, словно египтолог, разбирающий иероглифы.

— Что она пишет? — спросил Акридж.

— Она просит прийти к ней завтра в половине пятого.

— Превосходно! — вскричал Акридж. — Я знал, что на эту удочку она попадется.

— Ничего не понимаю, — пробормотал я.

Акридж протянул руку и дружески похлопал меня по плечу. Широким рукавом пиджака он опрокинул на скатерть мою чашку кофе. Потом он снова опустился на стул и поправил свое пенсне, чтобы лучше меня разглядеть. Я, казалось, приводил его в восторг, и он внезапно разразился длинной хвалебной одой.

— Старина, — начал Акридж, — я всегда восхищался твоей готовностью помочь товарищу. Это лучшее твое свойство. Ты совершенно исключительный человек. «Что он за человек?» — спрашивают меня многие. «Превосходный товарищ, — отвечаю я. — На него можно положиться, как на каменную гору. Он всегда с радостью протянет вам руку помощи. Ради друга он готов в огонь и воду. У него золотое сердце и стальной характер».

— Да, я недурной человек, — согласился я, сбитый с толку этим панегириком. — Продолжай.

— Я не сомневаюсь, что ты будешь рад оказать мне небольшую услугу, — сказал Акридж.

Мрачные предчувствия зашевелились у меня в душе. Я хорошо знал Акриджа и от такого вступления не ждал ничего хорошего.

— Что тебе от меня нужно?

Акридж умерил мой пыл взмахом вилки. Голос его звучал нежно и убедительно. Он ворковал, как голубь.

— Пустяки, старина, пустяки. Я хочу, чтобы ты помог мне сделать одно доброе дело. Я должен был с самого начала предвидеть, что осел Тэппер ничего не добьется. Я говорю о Доре. Он третьего дня был у моей тетки и просил ее взять Дору к себе на службу. Но она прогнала его ко всем чертям. Это меня нисколько не удивляет. Я никогда не доверял Тэпперу. Он слишком прост, а тут нужна хитрость, стратегия. Мы должны найти у врага самую слабую сторону и на нее направить все наше оружие. Ты как думаешь, какая самая слабая сторона у моей тетки? Подумай. Пошевели мозгами.