Рыцарь из преисподней

Взял с собой Демона; тот, во-первых, не отстал бы, во-вторых, мог попробовать помешать Альберту, вздумай тот не вовремя выйти на связь. Создавать помехи Демон умел прекрасно, будто это единственное, что осталось ему от зловредной сущности, зато уж осталось в такой концентрации, что разведи каплю на ведро, вылей на землю, и оттуда еще десять лет никуда не дозвонишься. В том, что Альберт, узнай он о судьбе Гладышевых, не оставит от квартала камня на камне, и будет большой удачей, если не возьмется за весь город, Артур не сомневался. В том, что Демон не сделает ничего, кроме того, что ему скажут, тоже был уверен. Не умел Демон сочувствовать, не понимал, о чем жалеть. Для него все было даже проще, чем для Артура. Одна из девочек на Небесах вместе с родителями, вторую нужно забрать. И все. Он тысячелетиями наблюдал за людьми, и не ужасался человеческой жестокости, и не удивлялся человеческому милосердию.

Артур видел многое, хоть и прожил гораздо меньше, и Артуру казалось, что люди не перестанут удивлять и ужасать. Но не порочностью или праведностью, нет, и то и другое было по-человечески, и то и другое часто сочеталось в одной душе, за которую шла вечная схватка между ангелами и демонами. По-настоящему удивительным и ужасным было равнодушие – вот где ни Бога, ни Дьявола, вообще ничего, одно лишь серое, пустое зло, с которым даже сражаться нельзя. В него просто проваливаешься, как в зловонную яму.

О судьбе Хамиры Гладышевой знали в школе, знали в районной больнице, знала вся улица, в конце концов. В первые дни крики девочки были слышны во всех окрестных домах, так что соседи попросили Даунингов улучшить звукоизоляцию. Это все, что они сделали. Это все, что их заинтересовало. Тех из них, кто не стал в доме Даунингов завсегдатаем.

Артур старался не думать об этом, пока «Найзагай», выскочивший из анги на юге города, в резиденции Ойхе, летел на северо-запад по широким улицам. Огромный город, гигантский, превосходящий размерами большинство государств Земли, Киусату был полон нарядных людей и дорогих машин. В Киусату не было ни одного одинакового здания, и каждое было архитектурным шедевром. В Киусату все время был праздник.

Гладышевы лишь чудом стали единственными христианами, погибшими от рук веселых и незлобивых обитателей дивного города.

Когда Хамира уже была у Даунингов, в другом районе Киусату напали на целую христианскую общину. Так сложилось, что люди приехали в Тагар всей улицей, шесть домов, тридцать человек, все вместе работали на стройке, все вместе были крещены. Вместе и вернулись. Из тридцати человек мужчин было десятеро, они попытались дать отпор. Но христианам нельзя убивать. А убивать христиан можно.

Детей взяли в заложники, женщин и мужчин выпустили на улицы, дали два часа форы и устроили охоту. За каждую пару ушей полагался приз: бутылка дорогого ликера из Кеффы производства завода «Нааман».

Одна из женщин, убегая от преследователей, выскочила на проезжую часть, где ее сбила машина упырицы Винканы, вожака одной из стай, которым покровительствовала Роса. Это Винкана продала христианам землю под храм в Киусату. Но ей не было бы дела до судьбы сбитой женщины, если бы та не испачкала кровью ее ослепительно-белую и нереально дорогую «Амику». По мнению Винканы, «Амика» стоила дороже жизней всех христиан, вместе взятых, и уж точно дороже жизней тех, кто преследовал эту несчастную христианку.

Охота немедленно была прекращена, охотников искали до сих пор, хоть все и понимали, что, вероятнее всего, они уже в Песках.

Христиане покинули город сразу, как только забрали детей, перебрались через границу в Эсимену. Все десятеро мужчин пожелали стать рыцарями. Все дети мужского пола тоже. Пора было строить монастыри, казармы архи не годились для того, чтобы селить там гражданских. И хорошо, что пока хватало инструкторов.

Хорошо, да. За эту мысль Артур и зацепился, когда «Найзагай» въехал на улицу, где жили Даунинги. Нужно было думать о хорошем. Потому что иначе… кто знает, что он сделает? Смирение и милосердие сейчас казались качествами нужными, но совсем не обязательными.

Демон, всю дорогу просидевший за спиной так, словно ему вообще не нужно было держаться, сейчас вцепился Артуру в пояс и, забыв про шлемофон, заорал в ухо:

– Только не наделай глупостей!

Ох, вот уж точно, вредительство его никуда не делось, просто из осознанного превратилось в импульсивное. У Артура чуть голова не лопнула. Он остановил «Найзагай» у дома Даунингов, все еще слыша звон в ушах, сошел с седла. Забрал топор и направился к дверям.