Рыцарь двух миров

Все засмеялись, хотя на мой вкус шуточка была та ещё.

— Только маленький он какой-то, — подал голос ещё один уголовник. — Может, это карлик?

Опять смех.

Я молча сидел на полу и слушал. Это немного озадачило их. Они не понимали, что происходит. По их понятиям я должен был либо забиться в угол от страха, либо, если достаточно храбрый, броситься на оскорбителей. Вместо этого — заинтересованное молчание. Прав был Мастер — молчание порой действует сильнее любых слов.

— Да нет, не карлик, — высказался ещё кто-то. — Это он от страха уменьшился. Я слышал, рыцари всегда так поступают. Они могут даже совсем крошечными стать, если их напугать хорошенько.

Я с интересом посмотрел на него. А что, мысль интересная. Ведь наверняка с помощью магии можно как-то уменьшить человека. Или уменьшить самого мага. Это ведь здорово! Лучший шпион. Только ведь и к нам могут подобраться такие шпионы. Надо будет серьёзно поговорить с Леонором и Мастером. Правда, с Мастером можно поговорить и сейчас, но не думаю, что данный момент подходящий.

— Эй, рыцарь, ты не глухой часом? — оборвал смех рыжебородый. — Смотри, сейчас тебе будут делать больно.

— А больно будешь делать ты один или все вместе?

— Ишь какой, — рыжебородый с каким-то непонятным интересом посмотрел на меня. — Вижу, ты не трус, жаль.

— Что вам жаль? Жаль, что не трус?

— Нет, жаль тебя убивать.

Я слегка побледнел, но постарался не показывать виду.

— А это обязательно?

— Увы. Рыцарей здесь не любят. Напоследок хочу сказать тебе кое-что. Тебя должны были посадить в отдельную камеру. У тебя есть опасный враг, рыцарь.

Так, по крайней мере, теперь всё понятно. Сверкающий предусмотрел все варианты. Если мы бежим от стражи, то оказываемся вне закона, если я соглашаюсь на арест, то меня сажают в камеру с уголовниками, которые не любят рыцарей. Я посмотрел по сторонам. Остальные явно были удивлены словами рыжебородого и ничего не понимали. Значит, о моём запланированном убийстве знает только рыжебородый, а для остальных это просто забава. Что ж, логично. Зачем подкупать всех, когда можно только одного, а остальные и сами будут рады присоединиться.

— А ты уверен, что это хорошая идея? Свидетели не помешают?

Рыжебородый усмехнулся, но я заметил, что в его глазах мелькнула тень неуверенности. Этот рыжий был безусловно умён, гораздо умнее, чем старался казаться.

— О чём болтает этот сопляк? — с места поднялся ещё один человек. — Рыжий, ты собираешься кончать его или это сделать мне?

Рыжий недовольно посмотрел на говорившего. Потом вытащил самодельный нож, сделанный из какой-то полоски металла, заточенной о камень, и двинулся ко мне. Я мягко поднялся.

Мастер с Дерроном заговорили разом, причём в голосе у обоих проскальзывали нотки паники.

— Не вмешиваться, — оборвал я их. — Не мешайте, что бы ни случилось.

Рыжий подошёл, поигрывая ножом.

— Я убью тебя быстро, без боли, не сопротивляйся.

— Спасибо, конечно, но я предпочитаю побрыкаться.

Рыжий с уважением посмотрел на меня и внезапно ударил. Я мягко ушёл в сторону. Перехватил кисть и слегка сжал её. Через мгновение ошеломлённый рыжий валялся на полу, а нож был приставлен к его горлу.

— Никому не двигаться! — рявкнул я. Это было излишне. Уголовники настолько были ошеломлены, что сидели абсолютно неподвижно и таращились на меня, как на привидение.

Я взглянул на рыжего.

— Всё ещё хочешь убить меня?

Тот покосился на нож. Потом на меня.

— Уже не так сильно.

— Хорошо. Ты понял, в чём была твоя ошибка?

— Чего? — Рыжебородый обалдело уставился на меня.

— Того. Ты недооценил соперника, полез на него без разведки. Сразу раскрылся и ударил слишком откровенно. Повтори ещё раз, только медленнее. — Я кинул нож обратно. Деррон хотел что-то сказать, но промолчал.

Рыжий был настолько ошеломлён, что повиновался без слов.

— Вот смотри. Ты ударил так. Я немного смещаюсь в сторону и ловлю твою руку вот таким образом. Теперь я тяну тебя в сторону твоего удара, ты даже остановиться не можешь, а руку поворачиваю вот так. Вот эти вот мышцы кисти не очень сильны, и даже ребёнок может справиться с ними. Вот видишь? Если я ещё поверну твою кисть, то сломаю её. Нож, естественно, ты удержать не можешь, и он падает прямо мне в руку. Теперь я ещё чуть-чуть подталкиваю тебя и отпускаю. Ты сейчас так стоишь, что сбить тебя с ног можно простым щелчком. Я ставлю подножку, зажимаю в болевой захват руку — и всё. Понял?

Рыжебородый снова лежал на земле, а нож касался его горла.

— Ладно, вставай. Держи свою игрушку.

Рыжебородый медленно поднялся. Сейчас всё зависело от того, какое чувство в нём преобладает — месть или уважение. Если я неправильно понял его характер, то мне не поздоровится.

— Мир? — я протянул руку.

Некоторое время тот молча разглядывал меня.

— Ну ты и нахал, — не выдержав, восхитился рыжебородый. — Мир. — Он пожал протянутую руку, и я облегчённо вздохнул.

— А если бы я не согласился и воспользовался твоим уроком? Я ведь не повторяю одну и ту же ошибку.

— Попробуй. — Я встал напротив него.

Он ещё раз внимательно меня осмотрел.