Рыцарь чужой мечты

– Стас, ты чего это так разошелся? – Она очень старалась изобразить недоумение, очень. – Я так напугана тем, что произошло в Наташиной семье, что просто переклинило. Ужас какой-то просто охватил. Так и казалось, что это… Что это снова с кем-то из близких беда. Ну чего ты? Успокойся, прошу тебя.

Объяснение было так себе, едва тянуло на троечку, но Стас неожиданно успокоился. Вернулся в кровать и требовательно потянул ее на себя.

– Теперь все в порядке? – замурлыкал он ей на ухо, лениво поглаживая ее кожу.

– Ну да… Все в порядке, милый.

– Давай тогда, показывай, как сильно ты меня любишь, Ир…

Она едва не провалила экзамен. Еле хватило сил снова не расплакаться от его требовательности и собственного нежелания идти у него на поводу. Первый раз, наверное, за все время замужества ей подумалось вдруг, что муж-то ее не так уж и хорош. И что многого в нем она не видела до этого момента. И не так уж был не прав тот печальный парень, любящий ее долго и безнадежно, взявший под сомнение безупречность ее семейного счастья. Не все так хорошо между ней и Стасом. Не все так хорошо, безмятежно и понятно.

Засыпала она со странными мыслями. В то время как голова ее покоилась на плече задремавшего супруга, голова эта была полна весьма запретными желаниями. Правильнее, одним-единственным желанием – хоть бы с Александром все было в порядке. Хоть бы он был жив и оставался жить еще очень-очень долго.

А кого выносили сегодня под тревожный рокот толпы зевак из подъезда, она все равно узнает. Еще не знает – как, но узнает непременно.

Три дня до выходных Ирина металась между собственным домом, работой и квартирой Наташи. Она буквально разрывалась на части, стараясь все успеть, никого не обидеть и никого не обделить своим вниманием. И если на работе ее рвение тут же было отмечено начальницей, и даже было обещано вознаграждение к отпуску, то в собственном доме и у Наташи все было совсем худо.

Стас эти три дня почти не выходил из квартиры. На все ее осторожные вопросы с хмурым видом сообщал, что на работе выдались неожиданные выходные. Ирина ему и верила, и не верила. А потом – ближе к пятнице – ей вдруг начало казаться, что он принялся следить за ней.

Да, он утверждал, что все время сидел дома, никуда не отлучался, а вот дозвониться по домашнему телефону она до него почему-то не могла. И однажды в супермаркете ей показалось, что она видит его макушку за соседним стеллажом. Достала мобильник и принялась звонить тут же, безо всякой задней мысли причем. И показалось ей в тот момент, что она слышит знакомую мелодию. И тут же…

– Аппарат абонента выключен или находится вне зоны действия сети.

Как и кому такое понравится? Разозлившись и забыв об осторожности, Ирина рванула с нагруженной тележкой в соседний ряд, а там никого. Правильнее, Стаса там не было. Так показалось ей или нет, что она его видела? И если видела именно его, то зачем ему от нее скрываться? Если, конечно же, он и в самом деле не устроил за ней слежку…

С Наташкой все обстояло много хуже.

Она поначалу порадовалась, дура, приехав к ней и обнаружив идеальный порядок в доме, подругу в чистых шортах, кофточке, с аккуратной прической и с обновленным маникюром. Поцеловала ее в щеку, хотя та и уворачивалась. Принялась ее хвалить, вываливая на стол в кухне гору продуктов, которую покупала специально для нее. И тут:

– Ты ко мне больше не приходи, Ириша.

– Что? – Она не поняла поначалу, как раз в этот самый момент пересыпала сахар из полиэтиленового мешка в большую стеклянную банку со смешным зайцем вместо крышки.

– Глухая, что ли? – Наташа ухмыльнулась недобро, отобрала у нее банку с сахаром, поставила на прежнее место в шкафу, поправила дорогую ажурную кофту на груди и повторила: – Ты ко мне больше не приходи. Теперь слышала?

– Да, но…

Ирина растерянно оглядела упаковки макарон, печенья, две палки сухой колбасы, соты яиц. Она же так старалась для нее. Старалась успокоить, оградить от всей этой житейской суеты хотя бы в первое тяжелое для Наташи время.

– За это не беспокойся, все съем. Деньги, если требуется, отдам.

– Не нужно. О чем ты? Я старалась для тебя, Наташ. Думала всегда, что мы подруги. Не обижай меня, не надо, – от обиды голос у Ирины задрожал. – Я ведь не навязываюсь, я просто… Просто хотела быть тебе полезной.

– Пользы от твоего участия никакого. – Подруга обмахнула лицо, будто боролась с собственным наваждением. – Мне еще больнее видеть тебя такую.

– Какую?

– Счастливую! Счастливую, понимаешь! Ты счастлива со Стасом. Он любит тебя, ты любишь его. А я… Я теперь совершенно одна. Ни мужа, ни ребенка – ничего! Мне нужно начинать все заново, а за что браться, с чего начинать – ума не приложу. И тут ты мельтешишь со своей заботой. А ты спросила меня: оно мне нужно?! Я, может…

– Что? Договаривай уж.

Ирина все еще не решалась уйти. Все надеялась, что Наташка сейчас передумает. Подойдет к ней, привычно обнимет, и они вместе расплачутся. Плакать ведь хотелось снова, сил просто не было.