Рыцарь

Я прокралась на цыпочках и заглянула внутрь. Там была просторная комната с большим окном, выходящим на соседний пруд с фонтаном, а сама комната выглядела так, словно армейский склад проглотил небольшой зоомагазин. Стены были выкрашены в темно-зеленый и усеяны ружейными стендами, подставками для ножей и стеклянными витринами, где лежали старого вида ручные гранаты, полевые мины и еще всякое такое. И тут же, у окна, стояло несколько стеклянных аквариумов и клеток. Над двуспальной деревянной кроватью свисал потрепанный военный флаг. А на кровати сидел скинхед, сердито расшнуровывающий ботинки.

– Она выклянчила у тебя сигареты, да?

– Ага, именно так, – рассмеялась я, обходя и рассматривая весь арсенал.

Рыцарь пихнул ботинок в открытый стенной шкаф возле кровати и начал расшнуровывать второй.

– Она ни хрена не покупает их сама, потому что боится, что Чак узнает. Так что эта богатая жопа ворует их у меня.

Рыцарь казался раздраженным, но я подумала, что это смешно.

– Почему бы ей просто не давать тебе денег, чтобы ты покупал ей сигареты?

– Потому что пусть идет к черту.

Блин. Ладно. Меняем тему.

– Рыцарь, – сказала я, делая внутреннюю заметку.

– Ну чего? – Господи, да он правда зол. Ему и правда тут хреново.

– А зачем тебе в спальне тринадцать ружей, восемнадцать ножей, три сабли и четыре, нет, пять ручных гранат?

– Дедушка.

Ах ну да. Военный герой.

Рыцарь указал на стеклянную витрину, стоящую на столе у двери:

– Это все его медали. Старпер был крутым.

Я заметила, стараясь не обращать внимания на дедушкины медали, что нигде не было ни клочка скинхедской пропаганды или каких-то причиндалов. Все, кого я знала, украшали свои спальни тем, что им нравилось, тем, к чему они себя причисляли. Комната Ланса была полна всякой панк-рок-дряни. Моя комната была полна панк-рок-дряни, вырезок из журналов о супермоделях, моих рисунков аниме, рисунков Рыцаря и фотографий друзей. Комната Рыцаря была полна оружия. И зверей. И доказательств того, что когда-то в этой семье был мужчина, с которого он мог брать пример.

Я подошла к клеткам у окна.

– А это у тебя кто?

Рыцарь откинулся на кровать, приподнялся на локтях и сказал:

– Это Игор, Банана и Свити.

– О, дай угадаю. Игор – это игуана, Свити – змея, а Банана – канарейка.

– Банана – это змея, потому что она желтая, и я назвал ее так, когда мне было лет семь. Свити – это попугаиха. Она была мамина, но я забрал ее сюда, потому что Кэнди, тупица, вечно оставляла клетку открытой, и чертова кошка едва ее не съела. А Игор, да – это игуана. Она стерва.

Девочки. Они все были девочки. Маленькие беззащитные девочки, которых он посадил в клетки и защищал от опасности.

Желая развеять его настроение, я сказала:

– Слушай, у меня же твой рождественский подарок! Я подумала, может, ты захочешь открыть его заранее, потому что завтра я буду с семьей.

Это сработало. Улыбнувшись, Рыцарь сказал:

– Ладно, но тогда ты сперва откроешь мой. – Он вскочил и скрылся в шкафу. Через секунду он вытащил большую коробку.

Мы сели рядом на кровать, и Рыцарь вручил мне подарок. Конечно, вместо обертки он нарисовал черным маркером на коробке огромный, похожий на татуировку бант в натуральную величину.

Талантливый черт.

Я открыла коробку и вытащила пушистое, ужасно мягкое одеяло леопардовой расцветки. Оно было таким же мягким, как кожа на башке у Рыцаря. Почти.

Рыцарь сказал:

– Я нашел его в «Трэше». Оно напомнило мне твою сумочку. И тебе вечно холодно, так что оно будет греть тебя, когда меня нет рядом.

Оу-у-у-у-у-у.

Я поблагодарила его, громко поцеловала, одним движением развернула одеяло и накинула себе на плечи. Это было божественно.

Сунув руку в свою сумку, я вытащила гораздо меньшую коробку, которая, конечно, была разукрашена по самое некуда. «Пьер Импорт» поручил мне рождественскую упаковку покупок – возможно, потому, что это отвлекало меня от перестановки вещей в витринах, – так что подарок Рыцаря был весь обмотан краденой бумагой, лентами и бантами.

Сам подарок я заказала в интернете на следующий день после потери девственности. Когда Рыцарь наконец справился со всей упаковкой, он посмотрел на меня с непроницаемым выражением.

– Это вместо той, что я испортила, – заверещала я, еле скрывая возбуждение. – Я ее из Англии заказала.

Рыцарь поднял белую майку с лого группы, напечатанным на груди, и ухмыльнулся.

– Спасибо, – сказал он. – Но оригинал мне нравится больше.

У меня вытянулось лицо.

– Ой. Я думала, я нашла такую же. Прости.

– Ты и нашла, – сказал Рыцарь, сунув руку под подушку. – Но эту я люблю больше. – С этими словами он вытащил испачканную в крови майку, которую подстелил под меня на кровать Колтона неделю назад.

– Фу! Рыцарь! Ты что, спишь с этой пакостью? Это гадко!

Не обращая на меня внимания, Рыцарь поднес к лицу самое большое пятно цвета ржавчины и принюхался.

Я зарылась лицом в одеяло, чтобы он не заметил, как я краснею. Почему что-то такое гадкое вызывает во мне такую радость? Рыцарь отвел от моего лица пушистую ткань и сказал:

– Майка мне очень нравится. Спасибо.