Рыцарь

Мне показали комнату Трёх Щитов. И комнату, где дедушка барона Бернарда зарубил предыдущего барона Эгиллема. И ещё множество комнат, залов, нефов и галерей. И я не особенно удивился, когда наша экскурсия закончилась в небольшой комнатушке с крепким засовом и огромной межвежьей шкурой на полу.

* * *

…Спустя час, когда мы лежали на этой самой медвежьей шкуре, Жаклин сладко зевнула, положила свой остренький подбородок мне на грудь и с сожалением сказала:

— Пора возвращаться. Скоро ужин.

— Да, — сказал я. — Пора.

Подниматься, натягивать одежду и куда-то идти никому из нас не хотелось. Поэтому мы не стали этого делать, а полежали ещё немного. Ножка Жаклин лежала у меня на бедре. Маленькая ручка обвила мою шею. Будто боялась отпустить. Маленькая хрупкая девочка.

— Почему ты такой большой? — спросила она голосом капризного маленького ребёнка.

— Таким уродился.

Сколько ей лет? Шестнадцать? Семнадцать?..

— Андрэ, — внезапно Жаклин сделалась серьёзной. — Я хочу попросить тебя об одной вещи.

— Если это будет в моих силах.

Жаклин упёрлась локотком в мою грудь и заглянула мне в глаза.

— Я знаю, мужчины любят хвастаться своими победами… Да?

Я молчал, ожидая, каким будет продолжение.

— Я тебя прошу… не говори никому, что у нас было. Если дядя узнает, он пошлёт тебе вызов… А меня просто убьёт.

— А кто твой дядя? — лениво спросил я.

У Андрэ де Монгеля было существенное преимущество перед Леонидом Маляровым. Убить его было не так-то просто.

Жаклин улыбнулась… И вдруг на какое-то мгновение лицо её изменилось. Улыбка наивной доверчивой девочки пропала. На меня глядела хищница. Волчица. Зверь. Я моргнул, и видение исчезло.

«У вас паранойя, сьер Андрэ!» — сказал я себе.

— Ну так кто же твой дядя?

— Бернард де Эгиллем, — нежно произнесла Жаклин.

Я открыл рот. Потом закрыл. Ну что тут можно было сказать? Да, эта девочка определённо знала толк в приколах…

Глава восьмая

Большая пьянка, которой закончился второй день в замке эн Бернарда, ничем принципиальным от пьянки, случившейся в день первый, не отличалась. Снова все говорили друг другу здравицы, снова Рауль, упившись, волком посматривал на Бернарда, снова бренчали музыканты, все орали солдатские песни и кидались костями в собак. Или в слуг.

Жаклин мелькала пару раз на горизонте, но самое большее, что можно было себе позволить на этом сборище, — кивнуть друг другу и переброситься парой ничего не значащих реплик. Воля дамы — закон для рыцаря… На следующее утро, когда ещё все спали, она прислала свою служанку с лаконичным сообщением. И я покинул свою постель… Чтобы оказаться в чужой.

День прошёл неплохо. Для меня.

А вот Родриго был очень обеспокоен. Вечером прорвало плотину: Рауль и Бернард от угрюмых взглядов перешли к оскорблениям, потом схватились за оружие.

Насилу их успокоили. Родриго шепнул мне и Ангулему: «Завтра выезжаем. Надо увести отсюда виконта».

— А как же раненые? — спросил Ангулем.

— Кто может держаться в седле — поедут с нами. Остальных оставим в Эгиллеме. Я договорился с Бернардом — он о них позаботится.

Так мы и поступили.

Выехали с рассветом. Рауль был мрачен. Все понимали, что сейчас лучше его не трогать, и старались не заговаривать с ним.

И вот снова просёлочные дороги, и пыль от обозов, и зелёные горы — старые, истёртые временем ступени к небу… Молчаливый доселе Ангулем разговорился. Рассказал остроумную и невероятно запутанную историю про четырёх кавалеров и двух дам, оказавшихся вместе в одном старом замке. История изобиловала случайными совпадениями, нелепыми ситуациями, любовными треугольниками и мистическими переживаниями. Рассказал — и снова рот на замок.

Мы с Родриго ехали рядом. И я решил кое о чём расспросить барона:

— В Эгиллеме была одна девушка… племянница Бернарда…

— А, Жаклин?

Я изобразил раздумье, хотя точно помнил, как её звали.

— Да… кажется.

— Бедная девочка.

— Почему — бедная?

— Родители у неё умерли, когда ей было десять лет, — сказал Родриго. — Жаклин взяла к себе на воспитание Марта де Фрэ, её тётка с отцовской стороны… Ах, какие празднества устраивала Марта! К ней съезжались со всей округи. Музыка, поэзия… amor… да… Полтора года назад Жаклин сосватали за одного юношу, Ноэля де Кармо. А спустя месяц после свадьбы его убили в поединке.

— Кто?

Родриго пожал плечами.

— Я не знаю. Но Жаклин с тех пор изменилась… У вас с ней ничего не было? — вдруг спросил он.

— Дон Родриго! — оскорбился я. — Достойно ли рыцаря задавать подобные вопросы?

— Извините. Как бы это объяснить… — Родриго поморщился. — Как будто иногда в ней что-то срывается. В первое время после гибели Ноэля чуть ли не каждого мужчину пыталась в постель затащить. Теперь уже реже… После того как Бернард приставил к ней компаньонку.

«Ага, очень это помогло», — подумал я, вспомнив томные глаза «испанки».

— …И особенно после того, как Бернард покалечил двоих её ухажёров, — продолжал Родриго. — Одного он даже, кажется, убил.

Я пожал плечами.

— Он должен был защитить честь родственницы. А снова замуж выдать?