Рысь

Когда через несколько дней раздался звонок от Роберта Рихнера, Фриц Рустерхольц был слишком удивлен, чтобы выдать свое разочарование от провала рихнеровской идеи. Рихнер же был настроен весьма оптимистично – во всяком случае, утверждал, что звонит, поскольку может, если еще не поздно, помочь выиграть пари. Нет, к сожалению, еще не поздно, признался Рустерхольц и приготовился выслушать еще более бредовую идею.

Рихнера задело, что он не знает, как работают частоты Минкома. В нем взыграло честолюбие технаря. Несколько вечеров подряд он изучал технические описания, теоретические выкладки, физические объяснения и не всегда безупречные руководства по установке, разыскал электронные детали и сел за верстак, благодаря чему почти собрал конструкцию, с помощью которой можно будет не только улавливать гигантский спектр частот, но и изолировать отдельные каналы. Он надеется, что так они смогут определить частоту рысьего ошейника.

Фриц Рустерхольц не знал, что и думать.

– Меня не сильно беспокоит, выиграешь ты свое пари или нет, Фриц, – честно признался Рихнер, откликаясь на звучащую в голосе Рустерхольца нерешительность. – Мне интересно знать, на что способен мой универсальный приемник. Это тебе не поделка начинающего радиолюбителя, это высший пилотаж. И если он сработает, то ты вполне можешь рассчитывать на победу: если мы поймаем частоту рысьего ошейника, нам останется только собрать прибор, который будет не только улавливать частоту, но и определит местоположение передатчика. А это не так трудно. Для этого хватит переделанной автомагнитолы и переносной антенны.

Фриц Рустерхольц размышлял, вспоминая молодого исследователя рысей и то, как он водил по воздуху ручной антенной. Ему не хотелось тратить время на бессмысленные усилия. Не хотелось поддаваться инженерному азарту Рихнера и ввязываться в бесполезную авантюру. Однако, похоже, Рихнер был готов взять все на себя – ему оставалось лишь поехать вместе с ним, чтобы опробовать прибор.

– И когда будет готово твое универсально-частотное чудо техники? – поинтересовался Рустерхольц.

Ему было интересно, не обидится ли Рихнер на такие слова. Тот ответил, что пока еще трудно сказать, но он поторопится и перезвонит. Больше трехчетырех дней ему вряд ли понадобится.

Рустерхольц, которому хотелось бы услышать в ответ о трех-четырех часах, поблагодарил, но уже не надеялся, что ожидание даст какой-либо результат.

27

В Копенгагене Штальдеру удалось произвести впечатление своим докладом. Ему было комфортно среди ученых-зоологов, он налаживал контакты, пожимал руки. Однако он прекрасно обошелся бы без всех этих зоологов, которые заговаривали с ним только потому что он приехал из Швейцарии, где живет сам Хильтбруннер, спрашивали об этом Хильтбруннере, а иногда и принимали за него Штальдера или просили передать Хильтбруннеру привет. В общем и целом, конгресс принес Штальдеру удовлетворение, у него даже не было времени, чтобы проверять электронную почту. Из почты он узнал бы, какая судьба ожидала рысей в Швейцарии. И не только из почты – кое-что показывали и по телевизору.