Рылеев

В «Полярной Звезде» на 1824 год появились стихи Батюшкова, Жуковского (стихи и проза), Ивана Козлова, Глинки, В.Л. Пушкина, Хомякова, Дельвига, Кюхельбекера, Плетнева, Григорьева и других поэтов. Среди них ныне забытый, но подававший большие надежды, рано умерший поэт Михаил Загорский (1804–1824). Пушкин очень сожалел о его ранней гибели. Загорский успешно продолжал попытки Жуковского и Пушкина создать русский поэтический эпос. Смерть прервала его работу над «богатырской поэмой» «Илья Муромец», пронизанной мотивами русского фольклора. Незадолго до смерти он пишет также русскую народную идиллию «Бабушка и внучка» и «русскую повесть» «Анюта», — то и другое было продиктовано поэту его страстной любовью к русской старине. Загорский стремился создать новые поэтические жанры, основанные не на западных образцах, а на особенностях русского народного поэтического творчества и таких древних произведений литературы, как «Слово о полку Игореве».

Дело Загорского, конечно, было продолжено, однако намеченных им целей не достиг еще никто. Русский национальный — литературно обработанный — эпос (типа «Неистового Роланда» Ариосто или «Лузиад» Камоэнса) так и не был создан.

Кюхельбекер в ссылке нашел в старом журнале стихи Загорского и отметил в дневнике: «Он был молодой человек с истинным дарованием». В «Полярной Звезде» на 1824 год Бестужев и Рылеев поместили два стихотворения Михаила Загорского: «Элегия» и «Слава».

«Полярная Звезда» на 1824 год открывалась новым обзором А. Бестужева: «Взгляд на русскую словесность в течение 1823 года». Эта статья — литературный манифест издателей «Полярной Звезды», в котором выражена, по сути, программа поэтического творчества Рылеева, утверждающая связь литературы с политикой. Программа, устремленная в будущее — к Белинскому, Некрасову, Герцену… «Топограф и антикварий поверяют свои открытия под знаменем бранным; гром отдаленных сражений одушевляет слог авторов и пробуждает праздное внимание читателей, — пишет Бестужев, — газеты превращаются в журналы и журналы в книги; любопытство растет, воображенье, недовольное сущностию, алчет вымыслов, и под политическою печатью словесность кружится в обществе».

Рассмотрев литературную продукцию 1823 года, Бестужев пришел к выводу, что в ней мало оригинального и мало мысли. Из редких хороших книг русских авторов он отметил «Новейшие известия о Кавказе» С. Броневского и «Путешествие по Тавриде» Муравьева-Апостола (отца братьев-декабристов Муравьевых-Апостолов), причислив эти научные книги, написанные живым, образным языком, к произведениям словесности, так же как и «Путешествие вокруг света» капитана Головнина. В обзоре Бестужева встречаются русская грамматика Греча, статья Калайдовича «Археологические изыскания в Рязанской губернии», примечания поэта Грамматина на «Слово о полку Игореве», «Краткая русская история» Сергея Глинки, статья о жизни поэта Ивана Дмитриева, написанная Вяземским, очерк Корниловича «О древних посольствах в Россию». Все это он считает законной частью русской литературы, — произведения эти написаны без наукообразия.

Что касается стихов и прозы 1823 года, то здесь Бестужев не забыл почти ни одного хорошего произведения (их авторы Жуковский, Туманский, Языков, Плетнев, Вяземский, Боратынский, Крылов, Пушкин). Большинство этих сочинений появилось в 1823 году именно в «Полярной Звезде».

А в остальном… «Русский язык… возвышается ныне, — писал Бестужев, — несмотря на неблагоприятные обстоятельства. Теперь ученики пишут таким слогом, которого самые гении сперва редко добывали, и, теряя в численности творений, мы выигрываем в чистоте слога. Один недостаток — у нас мало творческих мыслей. Язык наш можно уподобить прекрасному усыпленному младенцу: он лепечет сквозь сон гармонические звуки или стонет о чем-то, — но луч мысли редко блуждает по его лицу. Это младенец, говорю я, но младенец Алкид, который в колыбели еще удушал змей! — и вечно ли спать ему?»

…Рылеев поместил в «Полярной Звезде» на 1824 год два отрывка из поэмы «Войнаровский»: «Юность Войнаровского» и «Бегство Мазепы».

Альманах вышел в декабре 1823 года. Споров о нем было немало, но успех его был несомненен.

20 февраля 1824 года — это было воскресенье — вечером Бестужев и Рылеев дали обед участникам «Полярной Звезды». В доме Бестужевых на Васильевском острове «были все, все почти литераторы», как отметил Бестужев в дневнике. Были И.А. Крылов, Ф. Глинка, Измайлов, Греч, Шаховской — «многие враги сидели мирно об руку, и литературная ненависть не мешалась в личную», — писал Бестужев Вяземскому.

6