Русский струльдбруг

– Не удивляйся, – сказала Радлова. – Мне пришлось изменить пол.

Я опять промолчал.

– А ты – Ладли, – произнесла Радлова. – Ты не забыл о том, что мы обещали друг другу встретиться? Я тебя искала… Искал… – машинально поправилась старуха. – Много лет. Да, очень много лет. Иногда я почти настигала тебя, но что-нибудь непременно случалось. Меня преследовали. Кто-то из умников службы Биобезопасности вычислил, кажется, парадигму моего существования, пришлось решиться на кардинальные изменения.

Значит, вот так выглядит ловушка для струльдбругов, подумал я.

Взорвать газовую хлопушку и бежать? Они сумели разгадать меня, как когда-то, наверное, разгадали Грифа. Они могли построить парадигму и моего существования. Задача ясна. Струльдбруги должны быть уничтожены. Значит, мне тоже надо решаться на кардинальные меры? Газовая хлопушка никого не убьет, просто старуха на некоторое время отключится. Откуда она знает про Грифа, про меня, Аска? Впрочем, в сохранившихся документах доктора Лестера Керкстона можно было накопать о любом из нас все, что угодно. И обо мне, и об Аске, и о Грифе. Я, не отрываясь, смотрел на Аска. Я хотел понять. Мне было больно и жутко. А он улыбался, как много-много лет назад – все той же ничуть не изменившейся улыбкой. И как тогда, в нем не было сейчас ничего китайского.

Просто пустышка.

– Помнишь одиннадцатое сентября две тысячи первого года?

Старуха могла не подчеркивать свою информированность. В закрытых отчетах можно найти все. Не только цифры и общеизвестные факты. Мне даже интересно стало, как скоро ей надоест игра и когда, наконец, сотрудники службы Биобезопасности применят силу к струльдбругу? Будет ли среди них Ли Хунчжи? Я тысячи раз, много тысяч раз представлял себе такую вот ситуацию, но пустышки как особый инструмент – это мне в голову не приходило. Помню ли я одиннадцатое сентября две тысячи первого года? Я даже даты Пунических войн помню.

– Откуда они тут?

Я все еще разделял себя и пустышек.

Старуха улыбнулась. Конечно, из Южной башни.

И посмотрела на меня:

– Ты узнал Аска?

Я кивнул. Кивок не подошьешь к делу.

– А это Лавелл, – указала старуха на мальчишку, изуродованного шрамами.

Я кивнул. Мой кивок можно было понимать как угодно. Я никогда в жизни не встречался с Лавеллом. Если бы старуха сказала: «Такие вот дела, Ладли», – я бы заплакал. Если бы она кивнула, я бы не выдержал. Поэтому я и не стал ждать, а вырвал из кармана газовую хлопушку. Кольцо зацепилось за пояс, и хлопушка упала. Старуха изумленно откинулась на спинку кресла. Я незамедлительно ударил каблуком по серебристому металлику. Оглушительное желтое облако заволокло все пространство бывшей ванба. Вентиляция практически не работала, смрадный запах мгновенно впитался в дерево панелей. Пустышки, впрочем, продолжали жить своей жизнью, для них ничего не изменилось, но мне резко сжало горло, из глаз хлынули слезы. Я знал, что долго это не протянется – для меня, – и ничуть не жалел старуху. Приблизил я ее кончину или нет, какая разница?

Разряженная газовая хлопушка валялась на полу.

Это наведет сотрудников службы Биобезопасности на мысль о несчастном случае.

Газ медленно оплывал. Он плотными желтыми волнами колебался у пола, оседал, как цветочная пыльца, на потертое покрытие пола. Из мутных течений, смазывающих очертания предметов, вновь выглянули водянистые глаза.

– Не шути больше так, Ладли, – произнесла старуха хрипло. – Хватит с нас соломенных собачек и погребальных денег. Я – Гриф. Прими это. Я вывела… Я вывел тебя из Южной башни… И я посоветовал тебе воспользоваться швейцарской банковской картой доктора Лестера Керкстона… О чем тебе еще напомнить? – Старуха ужасно подмигнула толстым, неприятно набрякшим веком: – Я обещала… Я обещал тебя отыскать. Рано или поздно. И вот отыскал. Прости, сразу не получилось.

– Сколько нас было у доктора?

– Семеро. Считая меня.

– Как нас звали?

– По имени я знал только троих. Они и спаслись. Ты, я и Аск.

– Значит, эту заразу по всему миру действительно разнесли мы?

Я все еще не верил.

– Нет. Только Аск, – сказала Баркова. – Но сам Аск ничего не знал. Нас не ставили в известность о сути проводимых над нами экспериментов. У доктора Лестера Керкстона имелась широко разветвленная программа, мы ничего о ней не знали и знать не могли. Те, кто спасся одиннадцатого сентября, ушли, затаились. Я многие десятилетия ничего не слышала… не слышал… ни о тебе, ни об Аске… Пока не попал в Китай, где вирус уже работал. Именно там, проследив прихотливо запутанную линию вспышек болезни, я поняла… понял… что это Аск разносил смерть…

– А потом?

– В 2078 году Аск появился в Урумчи.

– Значит, это его сожгли в том гнусном отеле?

– Пытались. Но у них не получилось. В то время сотрудники службы Биобезопасности еще не знали, что струльдбруга надо сжигать полностью, а пепел рассеивать на больших территориях. Страдания – это еще не смерть. Страдания – это вообще не смерть, Ладли. Аска убили несколько позже. Некий охотник по имени Бо Юй. Слышал?