Русский штык на чужой войне

По словам юнкера М.Д. Каратеева, «во второй половине августа внезапно были высланы в Югославию генерал Кутепов, его начальник штаба генерал Штейфон и еще несколько русских генералов, а вслед за этим, тоже, по-видимому, в вынужденном порядке, туда отправился и весь штаб нашего армейского корпуса. Училищное начальство пыталось все это объяснить юнкерам распоряжениями, якобы полученными из штаба генерала Врангеля, но мы понимали, что это говорится только для нашего успокоения, а в действительности, дело обстоит гораздо хуже. Тем не менее все сохраняли полное спокойствие, и жизнь нашего училища продолжала идти нормально»[382].

Однако ценой невероятных усилий генералу Миллеру удалось приостановить высылку офицеров, хотя ситуация продолжала оставаться очень тяжелой.

Положение русских эмигрантов осложнилось и тем, что из-за высылки их начальников они утратили непосредственную связь с Врангелем и его поддержку, как моральную, так и материальную.

Еще более сильным ударом для них стало их принудительное распыление в июле 1922 г. по стране малыми группами. Болгарские власти осуществили это по требованию красной Москвы.

Делалось это под жестким надзором полицейских и жандармерии, с введением запрета для белогвардейцев иметь воинскую организацию и какое-либо оружие. Они изгоняли их из казарм и искали там заблаговременно и надежно спрятанные винтовки и пулеметы, перемещали белогвардейские подразделения из одного района в другой, рассредотачивая их малыми группами по селам и делая невозможным дальнейшее пребывание в стране, поскольку при этом многие из «ссыльных» не могли найти себе работу и кров на новом месте[383].

Это делалось левым правительством сознательно, чтобы они не могли повлиять на ситуацию и оказать сопротивление в случае выступления коммунистов или их высылки в Советскую Россию. Однако, несмотря на отчаянное положение, дисциплина русских воинских частей оставалась высокой.

Тем не менее это новое унижение привело к самоубийствам среди белоэмигрантов. Это произошло после массовых насильственных выселений белоэмигрантов из занимаемых ими помещений. Особенно тяжело это происходило в Казанлыке.

По крайней мере, одним из них стал капитан Булыгин Алексеевского артиллерийского дивизиона (покончил с собой 21 июня 1922 г.), «увидевший поругание русского имени»[384].

Перед тем, как ему застрелиться, он оставил характерную записку, в которой обвинял болгарские власти в несправедливых насилиях над теми, кто освободил болгарский народ от турецкого ига[385].

Не случайно, что его смерть всколыхнула всех русских в Болгарии. Когда его хоронили, на гроб Булыгина были возложены венки с характерными надписями: «Лучше смерть, чем рабство, 1878–1922»; «Жертве насилия – от донских казаков»[386].

Примечательно, что даже эти похороны болгарские власти попытались использовать для оказания давления на белоэмигрантскую общину. В частности, 23 июля 1922 г. околоточный начальник запросил у ее руководства – «на каком основании гроб сопровождали два офицера с обнаженными шашками»[387].

Тогда практически не проходило и дня, чтобы полиция не проводила у эмигрантов обыски, в ходе которых у них отбирали не только оружие, но и ценности, а также личные вещи. Воспользовавшись удобной ситуацией, болгарские полицейские и жандармы грабили беззащитных беженцев.

Например, сохранилась «опись имущества, взятого болгарскими военными властями 7 сентября 1922 г. у группы русских офицеров:

«Игральных карт – 3 колоды

Револьверов системы «наган» – 2 штуки

Ящик для укладки бумаг – 1 штука»[388].

Отовсюду доносились тревожные вести об участившихся столкновениях белогвардейцев с жандармами и, что самое печальное, даже с представителями простого населения. Ситуация для наших соотечественников становилась просто нетерпимая, все больше напоминая пребывание в стане врага. Началась в буквальном смысле слова травля русских.

Между тем болгарские источники свидетельствуют, что подобные гонения могут быть связаны со следующими моментами: часть белоэмигрантов (пусть даже и меньшая), оказавшись в тяжелой жизненной ситуации, начала воровать, а другая часть оказалась связана с так называемыми «русофильскими» партиями: «народняками», прогресистами и демократами, в июле 1922 создавшими «Конституционный блок», предпринявшими якобы враждебные действия против правительства Стамболийского. В частности, 17 сентября якобы они попытались выступить против него в Великом Тырнове, однако лидеры блока были арестованы, а потом отданы на суд.

Впрочем, говоря о гонениях со стороны болгарских властей, следует указать, что одновременно они, несмотря на тяжелейшую финансовую ситуацию в стране, положительно решили запрос русских ветеранов русско-турецкой войны 1877–1878 гг. о предоставлении им пенсий, которые выплачивались вплоть по 1944 г.[389]