Русский предприниматель московский издатель Иван Сытин

Так было у него почти на всех предприятиях, и Сытин очень гордился тем, что его рабочие быстро осваивают новейшие машины западного, в основном немецкого, производства[504]. Из 23 ротационных печатных станков, установленных в его типографиях к 1916 году, 15 поступили от немецкой фирмы «Кениг и Бауэр», 3 – от лучшего французского производителя «Маринони» и 2 – от английской «Элберт и KV Наборное оборудование включало 20 немецких наборно-пишущих машин (6 – в книжной типографии и 14 – в «Русском слове»), 17 американских линотипов (все – в «Русском слове») и 6 английских монотипов[505]. Сытин мечтал о том дне, когда сам будет производить такие машины, а пока покупал все лучшее, что мог предложить мировой рынок. Занимаясь техническим усовершенствованием, Сытин одновременно повышал квалификацию своих рабочих. Например, одного из лучших своих стереотиперов В.П. Фролова он послал на стажировку в передовую петербургскую типографию, где печатались официальные правительственные документы. Впоследствии Фролов заведовал механической частью книгоиздательского комбината на Пятницкой[506].

По всей Москве и за ее пределами «Товарищество» держало целую сеть торговых заведений для сбыта своих изданий. В Москве, помимо десятка разбросанных там и сям магазинчиков и киосков, оно имело четыре больших магазина: у Ильинских ворот, на Никольской улице, на Маросейке и в здании, где помещалась редакция «Русского слова». У него были также фирменные магазины в Петрограде, Киеве, Варшаве, Харькове, Екатеринбурге, Ростове-на-Дону, Одессе, Воронеже, Иркутске и Софии.

Не ограничивать сферы своих интересов лишь главным направлением Пятницкая – Тверская – по этому принципу «Товарищество И.Д. Сытина» действовало и в годы войны, когда скупало акции других, возможно, не очень твердо стоящих на ногах издательских фирм. Сумма таких капиталовложений с 19 000 рублей в 1914 году выросла к концу 1916 финансового года до 2 193 000 рублей[507]. В 1916 году Сытин приобрел «Московское товарищество издательства и печати Н.Л. Казецкого», став председателем его правления и соиздателем его газет «Раннее утро» и «Вечерние новости».

В том же 1916 году, примерно в октябре, Сытин как никогда более прочно утвердился в Петрограде, приобретя контрольный пакет акций фирмы А.Ф. Маркса, давнего своего конкурента в споре за посмертное издание сочинений Толстого. Сытин купил 308 из 400 выпущенных в оборот паев, занял кресло председателя Правления и сделал его членами двух своих людей: Руманова и Фролова. За обеспечение финансовой стороны сделки Русско-Азиатский банк взял с нового владельца комиссионные в размере 15 тысяч рублей, а затем выдал ему необходимую сумму под вексель. В конце 1916 финансового года «Товарищество И.Д. Сытина» располагало банковскими ссудами в 1 650 000 рублей, выданными под 6 процентов годовых[508].

Незадолго перед заключением сделки по фирме Маркса Сытин написал Руманову о предстоящем приобретении и своих надеждах на послевоенное время. «Переустройство всего начального образования» создает спрос на «десятки миллионов учебных и библиотечных книг и пособий». Сытин хотел заполучить не только издательство Маркса, но и еще две солидные фирмы: «Просвещение» и «Брокгауз и Ефрон»[509]. Кроме того, мечтал Сытин, «Товарищество» откроет «большую политическую газету в Петрограде и отсюда будет вести развитие газет во всех важнейших городах России». В привычных выражениях он клялся, что для него «дело величайшего нравственного счастья и духовной радости видеть, чувствовать, служить Великому народному пробуждению из скотской тьмы к светлому пониманию радости жизни»[510].

Приобретая издательство Маркса, Сытин вновь повышал свой престиж. При всех обвинениях в мещанстве и ограниченности, звучавших в его адрес, никто не мог отрицать его делового размаха, и вот через четыре месяца после статьи в «Нью-Йорк тайме» Сытина отметила лондонская «Таймс» – как «крупнейшего издателя в России и одного из крупнейших в мире»[511]. Эта публикация появилась в специальном приложении за 28 октября 1916 года, посвященном России, а автором ее был Р. Уилтон – англичанин, который вырос в России и сделался другом Сытина.

В одну из их встреч той поры Уилтон уговорил Сытина съездить с визитом к Распутину, считая того «чрезвычайно оригинальным человеком». Сытин поначалу отнекивался, говоря, что крестьян на своем веку повидал достаточно, но после передумал и попросил Руманова устроить ему аудиенцию. В лице Распутина перед Сытиным предстал опустившийся русский крестьянин: «Белая рубаха «на выпуск», синие штаны, валенки… Волосы расчесаны по-крестьянски, с пробором посередине, и сильно смазаны маслом. Ростом большой, лохматая, черная борода, на животе поясок. Общее впечатление – отбившийся от работы, праздный мужик, лодырь, из очень зажиточных и лакомых на господскую еду»[512].