– Вот спасибо. Огромное спасибо. – Денис прижал руку к сердцу.
– Не поможет, – вернул всех на заснеженную землю очкарик. – Бабуся, по-моему, только разогревается.
Действительно, бабушка просила подозвать к телефону какую-то Архиповну. В нижнем окне снова показалась болонка и снисходительно оглянула очередь.
Дядя в ушанке перестал переминаться, зашел к будке со стороны бабушкиного лица и постучал, как в дверь, кулаком, потом скрестил руки, показывая – шабаш, мол. Эффект был вполне предсказуем – старушка повернулась лицом в первоначальную сторону, так что ее голос опять зазвучал вполне отчетливо.
– Да ты что? Опять запой? А доктор что? Ах вот, что… разводиться решила… ну и правильно, бросать надо алкашей энтих…
– Нет, ну вы посмотрите! – Дама в платке всплеснула руками, так что с головы, как с елки, осыпался снег.
– Если про запой, это еще на полчаса, как минимум, – не без знания дела прокомментировала «ушанка».
– Кто тут крайним будет? – к очереди подошел пожилой мужчина в солидной дубленке и богатой лисьей шапке.
Денис посмотрел на девушку с помпоном.
– Я последняя. – Девушка оставалась верной своему слову.
– Спасибо, – еще раз сказал Денис.
– От перемены мест общая сумма не меняется. А сумма равна нулю, – тоном ментора произнес «Чехов».
«Ушанка» достал пачку «Явы» и стал копаться в карманах в поисках зажигалки.
– Огонек найдется у кого-нибудь? – Мужчина в ушанке хлопнул по карманам, как бы извиняясь за то, что его зажигалка куда-то запропастилась.
Огонек нашелся у вновь прибывшего.
– Как вы можете курить на таком морозе? – поинтересовалась женщина в платке, начавшем опять скрываться под снежным наносом.
– А что?
– Да нет, ничего, просто холодный воздух попадает с никотином в легкие. Простудиться можно серьезно.
– Все там будем, – оптимистично подвела черту под дискуссией «ушанка».
– Причем скоро, – подал голос притихший было «Карбышев».
– Быстро продвигаетесь? – задал Денисов вопрос мужчина в дубленке. Ответом был общий хохот. Мужчина вгляделся внутрь будки, верно оценил ситуацию и отправился восвояси.
– Отряд не заметил потери бойца, – еще не отсмеявшись, сказала «ушанка».
Видимо, хохот мешал и без того туговатой на ухо бабушке слышать своего абонента.
– Что-что? Говори громче, Архиповна, тут шумят… нет не машины… люди в Москве неантиллигентные…
– Ну бабуленция дает. Нас же еще и ругает, – с долей восхищения отозвался «Чехов».
– Бабушка, ну сколько можно, дайте людям позвонить, – попытала счастья дама в платке.
Болонка снова тявкнула.
– А ты, Тошка, вообще заглохни. На носки пойдешь, – по-домашнему предупредил «Карбышев».
Все опять засмеялись. Денис посмотрел на часы – шел одиннадцатый час. Девушка с помпоном участливо спросила:
– Тают шансы?
– Как лед на реке – с грохотом.
– Новый год вместе собрались отмечать?
– Ага. А как вы догадались?
– Ну, это просто. Сегодня уже встречаться поздно, значит, договариваетесь на завтра, значит, на Новый год. А встречу на следующий год тридцатого декабря никто не устраивает – неизвестно, как праздники пойдут.
– Да Вы Шерлок Холмс просто.
– Нет, меня Лена зовут.
– Очень приятно, а я – Денис. В каком подъезде живете?
– В третьем.
– О! Мы с вами соседи – я во втором. Жалко только, что на все подъезды один таксофон.
– Когда вас обещали телефонизировать? В следующем году?
– В конце года, да. Давайте, я тоже угадаю – вы молодому человеку звоните, но только точно по времени не договаривались, да?
– Догадались наполовину – молодому человеку, но договаривались точно на десять.
– Тогда давайте, звоните в свою очередь, а то поздно уже.
– Ничего, пусть поволнуется.
– Это не гуманно.
– Зато полезно.
Милую беседу прервал «Карбышев»:
– Ба-буш-ка!! – но это был глас вопиющего в снежной пустыне.
Старуха начала говорить еще громче.
– Я лекарства энти не нашла… тута только говорят – все есть, а взаправду смотреть – либо нетути, либо страсть как дорого… до-ро-го, говорю, тетеря ты глухая…
– Бабушка, я доктор, я хирург, я вам любые лекарства достану, если вы сейчас из будки выйдете! – начал торговаться очкарик.
– Цианиду ей пропишите. – «Карбышев» смачно плюнул в сторону будки и пошел быстрым шагом в сторону подъездов.
Первой в очереди стала женщина в заснеженном платке.
– Нет, ну что с ней делать? Делать что-то надо, мы тут околеем. – Дама посмотрела почему-то на Дениса, хотя вперед него шел доктор.
Но проблема решилась сама собой.
– Все, все, привет родне передавай, с праздниками поздравляй, а я – до дома, а то у меня Тошка замерзла, поди. – Старушка открыла дверь будки и вышла к обомлевшей очереди.
– Ну разве так можно, бабушка? Тут люди час стоят, вмерзли в лед уже, а вы о собаке думаете, – укоризненно сказала дама в платке.
– Бабуся, это беспредел, – лаконизировала «ушанка».
– Шибко грамотные, что ли? Молоды ишо тут мне указывать, я всю жизнь проработала, а вы, бездельники, поговорить с родней не даете. А еще москвичи! Смотри, Тошечка, какие неантиллигентные люди в Москве живут. Пойдем, Тошечка, я тебя покормлю, замерзла, чай, вся… – Старуха удалялась к ближайшему подъезду.