Русский флаг

Есть же счастливцы на нашей неустроенной земле, хотя бы экипаж "Двины", который уже, вероятно, достиг Петропавловска и дышит одним с тобой воздухом.

Господи, зачем ты сотворил меня есаулом? Почему отвратил меня от морских просторов, а вместе с тем и от уютнейшего уголка мира, того, где аптека высокочтимого господина Лыткина?

Вскоре напишу еще. Преданный тебе А л е к с е й.

Прощай!

III

На другой день после поездки к Светлому ключу Изыльметьев потребовал к себе Пастухова. Мичман предстал перед капитаном в радостно-приподнятом настроении, хотя он хмурился и старался выглядеть озабоченным.

Изыльметьев жестом пригласил Пастухова сесть.

- Садитесь, садитесь, - настоял капитан и прошелся по каюте. - Трудно сказать, когда "Аврора" подымет паруса. Мы долго пробудем здесь.

- Да, - сказал Пастухов неопределенно, но без огорчения.

- По-видимому, офицеры начинают свыкаться с этой мыслью?

Пастухову послышался в вопросе капитана скрытый намек. Он покраснел и ответил:

- Не все, Иван Николаевич. Некоторые предпочли бы находиться в море.

- С какой целью?

- "Аврора" могла бы уничтожать коммерческие суда противника, - в словах Пастухова не было большой уверенности, - или сражаться с военными кораблями.

- А вы как думаете?

Пастухов запнулся. Его тоже манил романтический образ вездесущего фрегата, отважно бороздящего океан. Но логика вещей и чувства Пастухова в эту минуту говорили другое.

- Я думаю, что было бы трусостью бросить на произвол судьбы Петропавловск, - произнес он наконец.

Щеки его пылали. Он говорил о порте, а видел перед собой Настеньку, и Пастухову казалось, что капитан все понимает и в душе смеется над ним.

Капитан кивнул, соглашаясь с Пастуховым, и проговорил с непривычной для него злостью и раздражением:

- Разве не ясно, что "Аврора" никуда не может двинуться без нужных запасов провизии, с поредевшей командой! А люди рвутся бог знает куда. Все недостаток выдержки. И молодость, - добавил он примирительно.

Пастухов молчал.

- У вас какая-то радость?

Мичман глотнул слюну, поперхнулся.

- Неужели мать догадалась прислать письмо в Петропавловск? - Капитан выжидательно смотрел на него.

- Я полюбил... - сказал Пастухов, запинаясь и чувствуя, как пышет жаром лицо. - Полюбил девушку... хорошего друга...

Он собрался с силами и посмотрел в лицо капитану. Изыльметьев и не думал смеяться.

- Вас, кажется, зовут здесь Костенькой?

- Да...

- Это хорошо, - заметил Изыльметьев с неожиданной серьезностью. Значит, полюбились людям. Уверен, что это не помешает вам честно нести службу, и поздравляю вас.

- Спасибо! - Пастухов горячо пожал протянутую руку.

Изыльметьев перешел к делам.

- Силою обстоятельств "Аврора" прикована к одному месту. Возможно, что в военных действиях, если они произойдут, наш фрегат сыграет роль крупной батареи и встретит неприятеля при входе на внутренний рейд. Но экипаж не будет бездействовать. Мы даем орудия для многих батарей, артиллерийскую прислугу, стрелковые партии. Меняется и круг наших обязанностей. Наши интересы простираются теперь не от кормы до бушприта, а захватывают обширный район. Я нуждаюсь в офицере, который находился бы при мне, безотлагательно выполняя все мои поручения, бывал бы повсюду и наблюдал за ходом работ. Вы кажетесь мне человеком вполне подходящим для этой цели.

- Буду рад оправдать ваше доверие, Иван Николаевич.

Капитан предупредил строго:

- У вас не будет и часа свободного времени.

- Я готов!

Так Пастухов стал адъютантом Изыльметьева, проводя дни в окрестностях Петропавловска, на строительстве укреплений. В течение дня он не однажды встречался на батареях с Завойко и его помощниками - капитаном второго ранга Арбузовым, щеголеватым поручиком Гезехусом и расторопным адъютантом Лопуховым. И тут счастливая звезда не оставляла Пастухова: его любили все. Завойко был с ним ласков, Гезехус, Лопухов и даже вспыльчивый Арбузов охотно отвечали на вопросы мичмана, относились к нему с покровительственным дружелюбием. Мастеровые, матросы и сибирские стрелки любили молодого общительного офицера, всегда веселого и готового разделить чужое веселье.

Правда, он несколько дней сряду не виделся с Настей, но образ ее всегда стоял перед глазами Пастухова. И, странное дело, она казалась ему взрослее, чем была, добрая, сильная, способная поддержать и защитить его в случае нужды. Часто задумывался он над тем, как встретила бы Настеньку его мать, и приходил к заключению, что девушка показалась бы матери хорошей, заслуживающей любви.

Сооружение батарей двигалось медленно, хотя люди работали до изнеможения. Не хватало леса. Экспедиция Семена Удалого не дала результатов. Деревья, годные для постройки артиллерийских платформ и блиндажей, находились слишком далеко, их доставка требовала длительного времени и огромных усилий. Из соседних деревень камчадалы привезли немного старых бревен, но этого не хватало даже для платформ. Доставка леса затруднялась летним временем. Зимой бревна перевозились на собаках, а теперь их приходилось стаскивать к разным пунктам Авачинской губы и подгонять к порту.