Русский эксперимент

В России он всегда жил, учился и работал в коллективах. Он знал достоинства и недостатки советских коллективов. Но какими бы они ни были, это были именно коллективы, и он сформировался как коллективист, причем — как коллективист идеальный. Он был бескорыстен, не стремился к карьере, благодаря своим способностям и добросовестной работе достиг сравнительного благополучия, довольствовался тем, что имел, имел репутацию честного, порядочного человека. Он ценил эту репутацию как справедливую оценку его как личности. И окружающие его люди ценили его качества как важнейшие качества личности. На Западе это для него полностью утратило смысл. Там просто не было коллективов, способных к такой оценке человека. В Советской России сложилась довольно обширная среда из людей такого типа, как он, Писатель. Она сложилась вне первичных деловых коллективов. Это была среда из образованных и профессионально подготовленных людей. Они имели гарантированную работу, условия труда их были сравнительно легкими, работа была более или менее интересной, оплата была терпимой и даже высокой для многих из них. Они были независимы друг от друга материально и по служебным отношениям. Короче говоря, сложилась сравнительно свободная, некарьеристичная, благополучная и образованная среда, имевшая свой образ жизни, свои критерии оценки происходящего, свободное время и склонность размышлять на самые разнообразные темы, включая темы социальные. На Западе ничего подобного не оказалось. Сначала Писатель думал, что его просто не принимают в такую среду как чужого. Но из разговоров с западными интеллектуалами он понял, что такой среды на Западе просто нет и быть не может в силу совокупных условий западной социальной среды. И его, Писателя, способность «плавать» в советской среде оказалась совсем ненужной, а «летать» в новой среде он не мог — у него просто не было для этого крыльев. Он и «дышать» в ней не мог — у него просто не было «легких», а «жабры» тут не годились.

Обо всем этом Писатель промолчал. Вслух он сказал, что такого Запада, как его изображает западная и прозападная российская пропаганда, в природе просто не существует. Он не хуже и не лучше, а просто другой. Несмотря на обилие информации, в России его плохо знают. А может быть, именно вследствие изобилия информации, которая не столько просвещает, сколько вводит в заблуждение.

Вопрос: Ты имел возможность сравнить жизнь на Западе и у нас, причем — как человек наблюдательный и думающий. Скажи положа руку на сердце, где лучше?

П: Кому лучше там, кому здесь. Лучше в одном отношении, хуже в другом. А вообще вопрос бессмысленный.

В: Почему?! Десятки и сотни миллионов людей задаются этим вопросом!

П: Это тоже признак его бессмысленности. Если ты родился и вырос в России и в среде русских, все равно жизнь в России будет для тебя предпочтительнее, чем жизнь на Западе, как бы плохо ни было в России и хорошо на Западе. Это не значит, что не захочешь на Запад и убежишь оттуда обратно в Россию, оказавшись там. Десятки миллионов незападных людей живут на Западе, ибо их судьба сложилась так. Они либо не имеют выбора, либо из двух зол выбирают меньшее.

В: Но ведь сравнивать все-таки можно?!

П: Сравнивай, кто тебе мешает! Только определи заранее, по каким признакам и с какими критериями будешь сравнивать.

Иначе получишь только сумму случайных, разрозненных и сугубо субъективных впечатлений.

В: Каковы твои впечатления такого рода?

П: У меня таковых нет.

В: Как так?! Этого не может быть! Ты же жил там пятнадцать лет!

П: Я провел там пятнадцать лет. Я привык ко всему относиться как исследователь. Что бы я ни делал и что бы ни наблюдал, я на все смотрел глазами исследователя.

В: Поясни!

П: Иду с российским визитером в Германии, одной из самых богатых западных стран, по улицам одного из самых комфортабельных городов. Он в диком восторге. Красивые и хорошо одетые женщины. Нигде не видно пьяных. Здоровые люди. Прекрасные рестораны. Все приветливы. Улыбаются. Одним словом, рай земной. Не то что у нас, в России. А у меня в голове крутятся мысли. Пьяных не видно, а, по официальным данным, число алкоголиков относительно общей численности населения в два раза больше, чем в доперестроечной России, считающейся страной пьяниц. Каждый пятый из этих здоровых на вид людей страдает душевной депрессией. Сколько из них покончит жизнь самоубийством из-за банкротства или невозможности найти работу! Сколько из этих женщин одиноки и не имеют шансов завести семью и иметь детей! Кто станет жертвой растущей преступности! У кого нет крыши над головой! А таких — миллионы! А сколько безработных! Только зарегистрированных около четырех миллионов. И более двух миллионов, которых уже не регистрируют.

В: Извини, но разговоры об этой безработице набили оскомину. В конце концов, безработные получают пособие выше нашей зарплаты!