Русские агенты ЦРУ

На Украинском фронте Пеньковскому удалось отличиться. Как артиллерийский офицер он прославился своей бескомпромиссностью, даже лично застрелил из пистолета двух офицеров, которых заподозрил в подстрекательстве к дезертирству из страха перед огнем врага. Первый инцидент случился в декабре 1943 года, когда один из капитанов, по словам Пеньковского, «оказался трусом и не только побежал сам, но начал подговаривать других офицеров присоединиться к нему вместе с подчиненными». Как бы то ни было, его решительные действия предотвратили беспорядочное бегство и заслужили одобрение начальства. Другой случай произошел в марте 1944 года. Тогда он застрелил лейтенанта пехоты, который, действуя в качестве корректировщика-наблюдателя артиллерийского полка Пеньковского, начал отходить вместе со своим соединением еще до того, как наступающие вражеские танки оказались в зоне огня артиллерии. И опять его жестокая решительность «предотвратила панику».

Три месяца спустя, в июне 1944 года, произошло событие, коренным образом повлиявшее на будущее Пеньковского. Уже выписываясь из военного госпиталя после двухмесячного лечения от ранения, он случайно узнал, что его бывший командир, маршал Варенцов, тяжело ранен. В то же время его жена, мать и две дочери, несмотря на высокий ранг Варенцова, оказались без продуктов питания и топлива. «Я пришел им на помощь, поскольку он был хорошим человеком, и я знал, что он достойно вознаградит меня за все». Когда офицеры вместе возвращались на фронт, Варенцов сказал: «Теперь ты для меня как сын».

Непосредственным результатом этого знакомства стало то, что Пеньковский был направлен на Учебу в Академию имени Фрунзе — российский Вест-Пойнт. За этим последовала двухгодичная Учеба в Военно-дипломатической академии, где его уже обучали как офицера ГРУ. В начале 1950 года он был произведен в звание полковника. По иронии судьбы, именно с этого, явно благоприятного для Пеньковского момента, когда в его жизни появились новые возможности, командировки в различные страны, почти все в ней пошло наперекосяк.

Анкара

Первая встреча Пеньковского с американцами состоялась в 1955 году, когда он был назначен исполняющим обязанности военного атташе с одновременным исполнением обязанностей резидента ГРУ в Анкаре. Термину «резидент» в ЦРУ соответствует «глава станции», и в этом качестве Пеньковский временно руководил разведывательными операциями ГРУ, проводимыми из турецкой столицы. Как всегда социально активный, он общался со многими американцами, работавшими в Турции, но более всего помнил и ценил как настоящего друга полковника Чарльза М. Пика, военного атташе посольства США. В письме, которое! Пеньковский позднее передаст на берегу Москвы-реки рыжебородому Коксу, он просил напомнить о себе именно Пику. Пеньковский вообще высоко ценил свои знакомства с американцами, англичанами и канадцами, что явно проявилось во время третьей встречи в Лондоне, когда он спросил, что думали о нем американские друзья по Турции. Вот выдержка из стенограммы:

Пеньковский: Это меня очень интересует… Отзывались ли эти американцы обо мне хорошо?

Кисевалтер: Да, конечно. Очень хорошо. Как о настоящем парне.

П: Они так и сообщили?

К: Разумеется. Приятный в общении, дружелюбный.

П: Рад это слышать… У меня были очень хорошие отношения с американцами. Я всегда желал им всего наилучшего.

К: Они это чувствовали.

Касаясь последующего своего отзыва из Турции по приказу министра обороны, Пеньковский говорил: «Если бы Пик был в то время на месте, я бы с ним связался. Во мне происходила вполне естественная борьба, были большие сомнения, однако Пику я бы открылся [перешел бы на сторону американцев]. К несчастью, он в это время отсутствовал в связи со смертью матери». С другими, малознакомыми ему американцами, работавшими в Анкаре, Пеньковский говорить боялся. «Но если бы Пик оказался на месте, я попросил бы его: “Дайте мне адрес для будущей связи”». Эти размышления подтверждают, что Пеньковский предвидел свой отзыв из Турции. Ему на смену в Анкару направили генерала, принявшего на себя обязанности военного атташе и резидента, которые Пеньковский исполнял в течение пяти месяцев.

Время для него было очень тяжелым. «Этот генерал Савченко прибыл под фамилией Руден-Ко, — объяснял Пеньковский. — Он был стариком, лет шестидесяти с лишним. Я передал ему Все дела. Но вместе со старым генералом прибыл подполковник Ионченко, который был настроен против меня. Владея турецким языком, он возмущался, что заместителем атташе был назначен не он, а я со своим английским. [Они с генералом] были настроены решительно против меня и сделали мою жизнь невыносимой».