Русская жизнь-цитаты-ноябрь-2017

..Блистательная сценография Яцовскиса. В этой сценографии можно было бы сыграть всю Историю России, включая Гражданскую войну, Крым ноября 1920 года, катастрофу Белой Армии… По сцене на доске с колёсиками ездит безногий. Теперь такого почти не увидишь. Они либо дома, либо в коляске, а большинство в могиле. Но предыдущие сотни лет, почти до конца ХХ века, они выглядели так: короткая широкая доска с четырьмя колёсиками по углам (простые подшипники), на доске обрубок — такой, будто ниже живота вообще ничего нет, во рту цигарка, перед животом кепка для подаяния, в руках деревянные утюги, которыми обрубок отталкивается от земли, чтобы ехать… Энциклопедия русской жизни.

Это пространство не Онегина, а наше. Смутные воспоминания, где помимо нашей воли всплывают и высвечиваются то самые счастливые, то самые позорные мгновенья. Всегда одни и те же. Попытка вглядеться только ухудшает дело. Внезапно всплывший позор вызывает невольный стон.

Пространство спектакля — наша память. Всё чёрно-белое. Точнее: тёмно- и светло-коричневое; так выцветают старые фотографии и киноплёнки. Это именно память; всплывающие, неуправляемые, всегда одни и те же мгновения стыдного прошлого или прошлого счастья.

http://www.mk.ru/…/20…/10/27/nemoy-onegin-chast-pyataya.html

https://www.youtube.com/watch?v=CCh32yvNk7o

Яков Кротов:”под “революцией” в современной Россией однозначно понимают заговор. Февральская революция (революция настоящая) рассматривается как тренировка, как мыльный пузырь, фикция. Не реальность Февраля и срыв в утопию Октября, а утопия свободы и реальность тоталитаризма. Что показывает, какой же глубокий срыв.

Октябрь позади, впереди — новый Февраль. К нему нужно готовиться, к нему нужно призывать, его идеалы разъяснить другим, да и себе. Конечно, может случиться срыв, на месте России, да и всей планеты, может вырасти радиоактивная пустыня. Но может и не случиться, если не сосать лапу в берлоге, сокрушаясь, какие же люди не люди, бациллы, трихины, если не мечтать всех построить, предотвратить, защитить, если не тратить время на подписывание пустых петиций и на стебные политические аттракционы вместо нормальной, взрослой, серьезной, кропотливой и т. п. работы по пропаганде свободы, выращиванию свободы и, последним по месту, но не по значению — по осуществлению свободы в своей жизни. Нам тут подбрасывают, что Россия в вечной нужде, что ей земли побольше нужно, то соседей нормальных, населения вразумительного. Вздоррр! Россия совсем в другой нужде: нужда свободы, нужда человечности, нужда творчества.

https://www.svoboda.org/a/28844140.html

Александр Рубцов:”Молодежь усвоила уроки казенного патриотизма: если есть возможность встраиваться, не надо учиться, а если учиться, то надо уезжать.

Альтернатива почти глобальная: либо каждый человек для страны ценен, в том числе как производитель необходимой доли общественного богатства, либо часть народонаселения — это лишний балласт, мешающий избранным качать недра и требующий незаслуженного: социальных гарантий и работы, пусть даже почти пустой.

Модернизация, не затрагивающая эти пласты, обречена, хорошо если на половинчатость. Для власти это стратегический выбор: либо отказываться от мифов грандиозности и домашнего всемогущества, либо загонять страну на задворки мира, в том числе в режиме «технологического отставания навсегда».

http://www.rbc.ru/opinions/politics/10/11/2017/5a055df29a7947030c44ce63

Игорь Эйдман:”В 1917–1921 годах в яростной схватке сошлись сторонники разных проектов развития страны: коммунистического, либерального, демократического, протофашистского. Прошло сто лет, но их спор до сих пор не закончен.

Коммунистический проект был, по сути, религиозным учением, предполагавшим строительство царства божия на земле. Ленин, Троцкий, Бухарин и другие лидеры большевиков были прежде всего религиозными фанатиками, абсолютно убежденными в своей миссии по освобождению человечества. Именно это, а не властолюбие или корысть, было основным мотивом их деятельности. Не сумев во время военного коммунизма воплотить в жизнь свои идеалы, они отошли на запасной путь НЭПа. А затем Сталин восстановил российскую империю в виде восточной деспотии, не имевшей никакого отношений к коммунистической утопии, кроме трескучей идеологической риторики.

Демократический проект эсеров и других умеренных социалистов (именно их тогда называли “силами демократии”), в отличие от коммунистического, имел не религиозно-космические, а вполне приземленные (от слова «земля») цели. В целом он был близок европейской социал-демократии, но с важным акцентом на интересы крестьян в преимущественно аграрной стране. Именно этот проект поддержало большинство россиян, проголосовав за эсеров и их союзников на выборах в Учредительное Собрание.