Русская жизнь-цитаты-февраль 2020

В 1988 году Пиночет вынес на референдум

поправки в Конституцию Чили, согласно которым он должен был оставаться у власти до 1997 года. Надо сказать, что это было гораздо честнее, чем-то, что нам предлагает сейчас Путин. Пиночет этот референдум проиграл: 56% чилийцев сказали «Нет», к чему их призвала левоцентристская коалиция, которая через год сформирует демократическое правительство Чили. — Нам до этого далеко. — Да. Но это то направление, в котором следовало бы действовать. Я часто думаю о том, что большая часть нашего либерального сообщества занята главным образом размышлениями об отношениях внутри правящего блока и ожиданием раскола наверху, который должен привести нас к какой-то демократической трансформации. Общим местом является представление о том, что самым эффективным и безболезненным способом перехода от авторитаризма к демократии является так называемый «пакт элит», примером которого служит демократический переход в Испании и Бразилии. Но при этом совершенно упускается из виду тот факт, что расколу элит в обеих этих странах предшествовало нарастание, с одной стороны, мощного демократического, а с другой стороны, социального и профсоюзного движения.

Весьма вероятно, что правы те,

кто считает, что с принятием конституционных поправок предыдущие президентские сроки Путина перестанут принимать в зачет, и он начнет свою президентскую жизнь с чистого листа по как бы новой Конституции. К такому трюку неоднократно прибегали латиноамериканские президенты, пришедшие к власти на выборах, но затем решившие увековечить свою власть — Уго Чавес в Венесуэле, Даниэль Ортега в Никарагуа, Эво Моралес в Боливии. У последнего, правда, произошла осечка: его попытка переизбраться в четвертый раз в октябре 2019 года вызвала взрыв недовольства в стране, и ему пришлось уйти в отставку.

зависимость российской экономики от экспорта углеводородов,

так называемое «сырьевое проклятие», порождает у власти специфический менталитет. Когда основной доход руководители страны, они же крупнейшие собственники, извлекают из экспорта нефти и газа, большая часть проживающего в стране населения им, строго говоря, не нужна, она только мешает. «Сырьевое проклятие» еще больше усугубляет отсутствие государства как системы публичных институтов и крайне затрудняет необходимую институционализацию авторитарного режима. Очевидно, что главной целью является сохранение власти узкой группы людей. Поскольку власть так устроена, что уход от нее с высокой степенью вероятности означает и утерю собственности, то увековечивание личной власти становится по сути дела единственным средством сохранения собственности. В таких условиях институциональный механизм преемственности авторитарной власти создать очень трудно, если вообще возможно. Но мы попробуем! С этим очевидно связаны нынешние, весьма невразумительные попытки изменить Конституцию.

государство в общепринятом смысле как система

публичных институтов в современной России практически отсутствует. На его месте сложилась эшелонированная система частной власти, основанная на контроле над исполнительной властью и наиболее прибыльными экономическими активами со стороны одной и той же группы лиц. Эти фамилии путинских друзей, приближенных и их детей у всех на слуху. Именно в этом смысле я говорила о родстве путинского режима с режимами Трухильо и Сомосы, хотя несомненно, Россия гораздо больше и богаче, чем Доминиканская Республика или Никарагуа. Но тип власти, единство власти и собственности те же самые. — А почему они не могут воспользоваться опытом стран Латинской Америки, авторитарных режимов, почему они какой-то велосипед изобретают, Конституцию меняют? — В опыте этих стран нет ничего позитивного. Напротив, и Трухильо, и Сомоса кончили плачевно. Заговор против Трухильо и его убийство организовали американцы, которые не хотели повторения кубинского опыта в Доминиканской Республике. Это произошло после 31 года «славного правления» Трухильо и полного подчинения ему целой страны. Власть последнего Сомосы (Анастасио Сомосы Дебайле) была свергнута в результате народного восстания, возглавленного Сандинистским фронтом национального освобождения в 1979 году. Злая ирония истории заключается в том, что один из главных руководителей сандинистов, нынешний президент Никарагуа Даниэль Ортега, воспроизводит в своем правлении основные черты сомосистского режима: его семейный клан так же контролирует и власть, и наиболее прибыльные сферы экономической деятельности. Никто не учится не только на чужих, но и на своих ошибках.

Дудь учиняет ему допрос с