Русская жизнь-цитаты 1-7.04.2022

Telegram: Contact @aleshkovskii,"Факультет ненужных вещей с Петром Алешковским «Насилие – применение индивидом или социальной группой различных форм принуждения (включая вооруженное воздействие) с целью приобретения или сохранения политического, экономического, психологического господства, завоевания каких-либо прав и привилегий.» Вот одно из наиболее емких определений, встречающихся в специальной литературе.  Насилие и насильник всегда жаждет власти, самоутверждения за счет унижения своей жертвы.  Психотравмы, порожденные насилием вызывают страхи, отрицание, потрясения от ощущения безысходности ситуации, чувства вины и бесполезности, гнев и депрессии. Эти выписки из учебника по психологии. Всем знакомые истины. Но мало кому из нас впрямую доводилось сталкиваться как с насилием, так и его последствиями. Теперь вот столкнулись. Ощутили. Ощущаем. Ежедневно и ежечасно.  И сейчас я не о жутких кадрах из Бучи, не о фотографиях разнесенных в прах городов. Все наконец-то ощутили их, приняли лично к сердцу, и не забыть их никогда. Афган, Чечня, Карабах, Северная Осетия, Сирия – войны, прошедшие где-то там, где ты никогда не был, шедшие на границе ойкумены, если и вызывали сострадание и гнев, не подводили вплотную к инфаркту, не лишали сна, не были БРАТОУБИЙСТВЕННЫМИ, не воспринимались такими, скажем, наконец, честно.  Почему же так?  По одной, но веской причине – наши солдаты насиловали других, далеко, где-то там. С войной в Украине ситуация стала кардинально иной. Насилие совещено над всеми нами. Прошлый мир рухнул в одночасье, и мы ощутили себя изнасилованными, сейчас, не тогда. Все годы, что оно-насилие нарастало, лезло в уши, а мы от него отмахивались, отшучивались или просто делали вид, что его не замечаем, уверяя себя, что не принимаем причастие буйвола (так Генрих Белль называл нацистскую пропаганду), все эти годы нас насиловали понемножку, как бы слегка, пробуя на зубок. Теперь отымели хором.  Ученые еще будут разбираться почему и как такое произошло. В Киргизии, чьи таксисты через раз встречаются в московских такси, люди совершили четыре революции, пока не вытащили силой из тюрьмы нынешнего президента и не поставили его во главе страны. Я не политолог, не знаю, так ли он хорош, московские таксисты пока им довольны. А что зарабатывают тут – это понятно, скоро разъедутся по домам, ибо заработки прекратятся. Стресс и страх сегодня разлиты в российском воздухе. И те, кто против войны, и те, кто отнекивается, говорит, что с одной стороны так, с другой – иначе, и те, кто размахивает флагами в поддержку – все всё знают, запасают посевную картошку и скупают сахар и гречку. Об этом убедительно говорил вчера социолог Юдин.  Психотравму лечат врачи-психологи, обращения к которым возросло в разы. Но можно и нужно избавляться от нее и самим нам, всем. Говорить о несправедливости с теми, кто встретился на пути, гнать прочь морок, что не означает не думать, не смотреть ютуб-каналы, не считывать информацию. Сопротивление не бесполезно, оно целительно, на него вся надежда для тех, кто болен и унижен, поруган, но жив. Начинать надо с себя, и каждый найдет способ плюнуть в чашу с причастием буйвола, отвести ее от своих губ, начать выздоравливать, прозреть и помочь прозреть другим, людям, которых поимел злостный негодяй, укрывающийся в бункере под гнетом бетонных надолбов и гневного хора вопиющего об отмщении.",Telegram: Contact @aleshkovskii,https://t.me/aleshkovskii/24,2022-04-07 04:51:07 -0400

Facebook,"Боже мой. Написала о новом месте работы и вдруг поняла: сегодня ровно 31 год моей службе на Эхе. Ровно в этот день 6 апреля 1991 года я пришла в редакцию на Никольской и записала свои первые «Четыре минуты с театром». Это был  рассказ о спектакле «Ревизор» в Театре Табакова с Машковым в роли Городничего. Я предварительно проверила хронометраж, записала свой текст на магнитофон-мыльницу, в ванной)) Получилось ровно 4 минуты. Я приехала на Никольскую и вручила Бунтману свои машинописные полторы странички. Он прочитал тут же в коридоре, потеребил усы и сказал с интонацией хирурга: «Будем писáть. Сейчас же»)) Когда мы записали, он спросил - сколько? - Четыре минуты. - Вот и отлично, так и назовём) Я осталась в этой редакции навсегда. Я и сейчас в ней. И всегда буду в ней, где бы я ни работала А работала много где! В телевизоре, в газете, в журнале! Но я всегда оставалась журналистом Эха Москвы. Сейчас это название в соцсетях даже не тэгнуть, его нет  Но мы - есть.",Facebook,https://www.facebook.com/xenialarina/posts/7297597500282005,2022-04-07 03:47:20 -0400